Михаил Строгов

А между тем двенадцать дней спустя, 2 октября, в шесть часов вечера громадная водная поверхность, ровная как скатерть, развернулась у самых ног Михаила Строгова. То было озеро Байкал.

ГЛАВА X. БАЙКАЛ И АНГАРА

Озеро Байкал лежит на тысячу семьсот футов выше уровня моря. Длина его около девятисот, ширина — около ста верст. Глубина же его до сих пор неизвестна. Основываясь на рассказах местных моряков, госпожа Бурбулон в своих записках передает нам, что Байкал любит, когда его называют морем. Если его называют озером, он разражается бурями. Но до сих пор еще не было случая, чтобы кто-нибудь из русских утонул в нем. Этот обширный бассейн пресной воды, питаемый более чем тремястами рек, окаймлен великолепной цепью вулканических гор. Байкал дает начало одной только реке Ангаре, протекающей мимо города Иркутска и впадающей затем в реку Енисей немного выше города Енисейска. Горы, опоясывающие его, составляют отрасль громадной горной системы Алтаев. Уже в это время холод давал себя чувствовать. Осень в скором времени обещала превратиться в жестокую зиму. Стояли первые октябрьские дни. Солнце закатывалось теперь в пять часов пополудни. Ночи были длинные и холодные. Термометр падал ниже нуля. На соседних вершинах байкальских гор уже лежал первый снег. Потому ли что, вопреки его желанию, его называют озером, или по какой другой причине, более метеорологической, Байкал известен своими страшными бурями. Его волны, короткие, как во всех средиземных морях, чрезвычайно опасны для плотов, прамов (однопалубное судно) и маленьких пароходов, разъезжающих по нему в летнюю пору. Михаил Строгов, неся на руках молодую девушку, вся жизнь которой, так сказать, сосредоточивалась теперь в одних только глазах, подошел с ней к юго-восточному берегу. Смерть, как следствие истощения, как результат всевозможных лишений, — вот все, что могли они ожидать в этой дикой, глухой местности. А между тем, легко сказать, они прошли уже шесть тысяч верст! Что же еще оставалось сделать, чтобы царский курьер мог наконец добиться своей цели? Да только пройти еще шестьдесят верст от озера до устья Ангары, да восемьдесят верст от устья Ангары до Иркутска, в общем сто сорок верст, то есть три дня ходьбы для сильного и здорового человека. Но был ли таким человеком Михаил Строгов? Небо, без сомнения, не пожелало подвергать его этому новому испытанию. Злой рок, тяготевший над ним, казалось, решил пощадить его хотя на мгновение. Этот край Байкальского озера, эта часть степи, которую он считал пустынной и какой она и была обыкновенно, на этот раз не была безлюдна. На берегу озера стояла толпа человек в пятьдесят народу. Надя, как только Михаил, несший ее на руках, стал спускаться с горы, сразу заметила эту толпу. В первую минуту молодая девушка испугалась. Ей представилось, что это татарский отряд, посланный для завоевания берегов Байкала, но, вглядевшись пристальнее, она увидела, что ошиблась.

— Русские! — воскликнула она.

И вслед за этим последним усилием веки ее вдруг сомкнулись, голова бессильно упала на грудь Михаила, и она потеряла сознание.

Но, к счастью, их уже заметили. Несколько человек, отделившись от толпы, побежали к ним навстречу, и вскоре слепой и молодая девушка очутились на небольшой пристани, где стоял привязанный паром.

Паром собирался отъезжать.

Эти русские были беглые, они бежали из разных мест и при разных обстоятельствах, но здесь, у берегов Байкальского озера, их соединила одна общая цель. Преследуемые татарскими разведчиками, они искали спасения в Иркутске.

На расспросы окружающих Михаил отвечал очень кратко, совершенно умолчал при этом о происшедшей с ним истории в Томске. Он выдал себя за мещанина из города Красноярска, сказал, что не мог раньше попасть в Иркутск потому, что на реке Динке встретил войска эмира, и прибавил, что, наверное, большая часть татарских сил уже заняла позицию перед столицей Сибири.