Михаил Кузмин

Письмо получено Кузминым 5 июля: «Письмо от верного Renouveau; оказывается, Marcel Thelier, вступившийся за меня — франц<узский> вице-консул в Петербурге».

44

КУЗМИН — НУВЕЛЮ

5 июля 1907.

Милый друг,

благодарю Вас за письмо и за новости, которых я, к сожалению, Вам не могу сообщить никаких, живя здесь только в кругу своих и занимаясь писаньем. Я здоров, не грустен, не весел, жду осени, скучаю о всех вас, но не неистовствую. Я думаю, мой дневник покажется Вам очень пресным за этот период. Чулков теперь путает Сережу, уверяя, что Л. Андреев, пленясь «Вечером у Севиража», предлагает ему поступить заживо в «Знание»[695]. Ауслендер обижен, что Вам понравился «Анархист», и старается исторически доказать возможность Фраже. Теперь он пишет своего «Эме Лебефа». Заглавие дано мною, как и имя: «Некоторые замечательные случаи из жизни Луки Бедо»[696]. Я написал туда застольную песню, которую и положил на музыку:

Пей за разом — два, не жди:
Пьет земля весной дожди,
Пьют деревья, пьет река —
Всюду щедрая рука.
Для чего ж, земли сыны,
Рот и горло нам даны?
          Ах ты, кружка, кружка, кружка,
          Ах, веселая подружка!
          Губы алы, очи пьяны,
          Не страшны нам,
          Не страшны нам
          Добродетели изъяны.
За куплетом пой куплет,
Передышки нет и нет.
Ветер свищет, дрозд поет,
Жернов песнь свою ведет.
Для чего ж, земли сыны.
Рот и горло нам даны?
                    Припев.
Третьим нам любовь дана.
Эту чарку пей до дна:
Сокол, лебедь, бык, осел —
Ищут все прекрасный пол.
          Для чего же нам даны
          Лицемерные штаны?
                    Припев.

Сам же я пишу «На фабрике», стихотв<орений> 6. Кончаю «Мартиньяна» и уже упоминавшиеся мною 2 рассказа[697]. Леман продолжает свое adoration, письма от Н. все страннее, но и все нежнее, пишут Модестик и Потемкин, уехавший в Олон<ецкую> губернию, где хочет бродить пешком[698]. И потом Ликиардопулы, Тастевены, Мейерхольды etc. — другая категория[699]. Пишите, пишите новостей. Сережа Вам кланяется. Целую Вас. Когда точно уехали Ивановы?

Ваш

М. Кузмин.

Когда же опять буду топтать свои подметки? Не видаете ли Вы того студента?[700]

Вот она, третья известность[701]. Теперь и я знаю, `a quel point je suis malfam'e.

45

НУВЕЛЬ — КУЗМИНУ