Михаил Карпов

Серпантины…красиво, конечно, но очень уж нудно. Крутишься, крутишься…фары высвечивают только обочину, да еще лис и зайцев, которых здесь как оказалось превеликое множество. От света фар они впадают в какой-то столбняк — сидят, смотрят, глаза сверкают.

Утром подъехали к гостинице «Ореанда», и тут же заселились. Я отправился в душ, хотя не так уж и пропылился — ехали с закрытым верхом, жара, просто-таки пекло (даже ночью), ну а потом плюхнулся на прохладные простыни и заснул.

Спал часа три, максимум. Мне хватает и двух часов, но видать слегка приустал от дороги. Все-таки 1700 километров за рулем отмахал практически без остановки. Поспав — вскочил, и начал одеваться, растолкав Ольгу, которая спала рядом.

Собравшись, мы спустились из номера, и не сдавая ключ на рецепшен, пошли к запыленному, но все равно прекрасному кадиллаку. Ей-ей в семидесятые годы люди лучше понимали душу автомобиля! Они умели делать красивое, не те убогие поделки, обмылки из двухтысячных! Американцы делают красивые автомобили, этого у них не отнимешь. Автомобиль для них — это что-то сродни религии. Американец без автомобиля — как монгол Чингисхана без коня.

Где именно находится Ялтинская киностудия я знал — бывал здесь когда-то, уже тогда, когда эту великолепную киностудию украинская власть превратила в груду мусора. И даже тогда меня поразило былое великолепие этого сооружения. История этой киностудии началась в 1917 году, когда некий Ханжонков основал здесь свою съемочную площадку. А потом студию национализировали. Сейчас она является подразделением киностудии детских и юношеских фильмов имени Горького.

Я подъехал к закрытым воротам, за которыми маячила будка вахтера, и длинно просигналил: «Фа-а-а-а!». Звук сигнала звонкий, похож одновременно и на литавры, и на звук трубы. Красивый звук. Из будки выскочил ошалело моргавший вахтер, мужчина лет пятидесяти в форме ВОХР. Похоже, что он слегка приспал на посту, потому что на его щеке остался отпечаток того, на чем эта голова лежала — то ли на книжке, то ли на углу стола. Увидев машину как с картинки голливудских фильмов, похоже что долго не мог в такое поверить, но протерев глаза и убедившись, что машина не плод его разгоряченного солнцем мозга, открыл калитку рядом с воротами и подошел ко мне.

— Здравствуйте, товарищи! Вы к кому? Что хотели?

— Моя фамилия Карпов. Я бы хотел увидеться с режиссером Тарковским. Он здесь снимает кинофильм. Пропустите?

— Извините — начал вахтер степенно, войдя в колею служебных обязанностей — Без пропуска…

Вдруг он замолк, вгляделся в мое лицо и брови его поднялись:

— Товарищ Карпов?! Это вы тот самый писатель?! Да я вашу книжку только что читал! (так вот он на чем спал — на моей книжке!) То-то я думаю, лицо мне ваше знакомо! Вот только бороду сбрили! Без бороды вас и не узнать! Я вас пропущу, товарищ Карпов. Только вы машину поставьте возле административного корпуса, хорошо? А там уже пешком до съемочной площадки. Ну чтобы не нарушить процесс съемок. А я вам сейчас расскажу, как найти товарища Тарковского. Он как раз здесь, снимает! Народа там — ужас сколько! Автобусами привезли!

* * *

Я был на съемочной площадке, в Голливуде, так что кое-что из происходящего мне было знакомо. Ну как — «кое-что» — суета, беготня, шум, жара, потные лица персонала, массовка, которая пила воду сидя за кадром и ожидая призыва работать. Удивительно, что люди работают за такие малые деньги — провести день на жаре за какие-то жалкие пять рублей…ну, не знаю, может это для меня они жалкие, а для них нет? А может и не пять рублей, может и еще меньше. Насколько помню — массовке платили из расчета 65 рублей в месяц. То есть фактически три рубля в день (минус выходные!). Работать при такой зарплате можно только от безысходности, либо от большой любви к кино. Или с надеждой на то, что тебя заметят в массовке и дадут какую-нибудь роль.

Наверное, все-таки последнее — а как еще пробиться наверх, к настоящим ролям? У тех, кто вращается в этом кругу больше шансов стать актером — даже если ты появляешься на площадке будучи только лишь обычным плотником. Как Харрисон Форд, к примеру.

Съемочную площадку охранял милиционер. На кой черт он тут был нужен — не знаю. В этой суете, кутерьме, от кого охранять? Как определить — кто тут человек из массовки, а кто злодей, решивший увидеть то, чего ему видеть пока нельзя? То есть — любопытный чел, норовящий постоянно влезть в кадр.