Михаил II

Именно такой вывод я сделал по итогам этих допросов. А какой, спрашивается, делать вывод, когда готовые на смерть фанатики выкладывают тебе сведения о своих командирах, местах лёжки и маршруты, по которым они проникли в столицу Российской империи? Такого материала набралось много – несколько листов, заполненных убористым почерком Глобачева. Когда допросы были закончены, генерал Глобачев попытался выразить своё восхищение тем, как я вёл допросы, но я его прервал, заявив:

– Полно, генерал! На фронте и не таких субчиков раскручивал! Тут главное не выдавить из пленного сведения, а быстро на них среагировать. Этим займётесь вы. Нужно сегодня же зачистить все места, где прятались бандиты. Арестовать тех деятелей, которых назвали финны. А самое главное – заняться Кексгольмским полком. Именно их броневик принял участие в операции финских егерей. Да я и до этого слышал о неблагонадёжности солдат из этого полка. В его расположении всякие там социалисты-пропагандисты чувствуют себя как дома. Понимаю, генерал, что всех сил жандармерии не хватит, чтобы справиться с этим полком, поэтому придаю вам свой резерв – мехгруппу и три сотни всадников Ингушского полка. Думаю, пользуясь фактором неожиданности, удастся даже малыми силами разоружить солдат. Пока вы доберётесь до Петрограда, я из своего дворца по телефону свяжусь с командиром Ингушского полка и отдам нужные распоряжения. Непосредственно командовать операцией по нейтрализации Кексгольмского полка будет мой адъютант. Вы поедете в Петроград с ним на автомобиле моей спецгруппы, там и согласуете необходимые детали. Всё, генерал, время пошло, сейчас вызываю из дозора автомобиль спецгруппы, и можете отправляться.

Я подозвал одного из джигитов, охранявших пленных, и отправил его к автомобилю спецгруппы с приказом немедленно прибыть к месту, где стоит сожженный броневик.

Глава 7

Отправив посыльного к Максиму, я хотел поговорить с генералом Глобачевым о действиях, которые тот предпримет в Петрограде для того, чтобы обезвредить вражескую агентуру, выявленную в ходе допросов. Но не успел, пришлось давать указания медикам и санитарам, прибывшим с обозом. А затем подъехали автомобили мехгруппы. Обоз для эвакуации раненых и перевозки убитых в Гатчину я вызвал в своём послании к Кацу. Мехгруппу тоже, так как был уверен, что какие-то сведения от пленных я получу, и нужны были мобильные группы, чтобы задержать пособников бандитов. А когда подъехал Максим на «Форде» спецгруппы, вдумчивая беседа с генералом Глобачевым априори стала невозможна. Я и не стал тормозить начало операции ради обстоятельной беседы с жандармским генералом. Что-то тому указывать было неправильно, начальник охранного отделения был гораздо опытнее меня и прекрасно знал, что делать в сложившейся ситуации. Поэтому вместо жандарма я стал давать указания Максиму. И то не детальные, а то, чего нужно добиться в этой операции. Детали задержания солдат и офицеров Кексгольмского полка Максим должен был обсудить с генералом Глобачевым. Само следствие и фильтрацию задержанных будет проводить служба генерала Попова. Не замешанных в действиях террористов на фронт, ну а кого уличат в связях с экстремистами – в подвалы Смольного. Моего красноречия хватило минут на семь, из них минуты две я ставил задачу врио командира мехруппы капитану Пригожину.