Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

О том, что ему хотелось держать под контролем все новые кадровые назначения, я понял по одной реплике. Как-то в сердцах Михаил Сергеевич высказал свою обиду на Лигачёва, который кадровые вопросы часто шёл решать прямо к Черненко.

— Не советуется, сначала «туда» бежит, — с горечью говорил он. — Не ожидал я такого от Егора…

Однако умел сдерживать себя и с Лигачёвым поначалу старался ладить. Но в памяти всё хранил и при первой возможности устранил Е.К. Лигачёва от решения многих кадровых вопросов. Работа эта была поручена Г.П. Разумовскому, бывшему председателю Краснодарского краевого исполнительного комитета. Но это было позже, а с середины 1984 года М.С. Горбачёв развернул довольно активную деятельность в аппарате ЦК. Он много работал сам и заставлял трудиться других. Решение всё большего числа вопросов старался замкнуть на себя. Действовал энергично и круто, часто не выбирал методов и слов.

А в это время болезнь К.У. Черненко неудержимо прогрессировала, и становилось ясно, что так долго продолжаться не может. Константин Устинович говорил всё непонятнее, короткими фразами, с частыми придыханиями, бледнея и краснея от удушья. Разговаривать с людьми, встречаться с руководителями, особенно с зарубежными деятелями, ему становилось всё труднее, тем более принимать непростые решения, которые выдвигала жизнь. Он уже не читая подписывал многие бумаги, с трудом выслушивал посетителей, и люди возвращались после таких встреч обескураженные. Всё большее число партийных и хозяйственных руководителей шло за решением вопросов к другим секретарям и в Совет Министров СССР. Иногда знакомые заходили ко мне, и тогда происходили довольно откровенные беседы.

Члены ЦК, руководство страны разделились тогда на два лагеря. Наиболее древняя и консервативная часть всё ещё тянулась к Черненко, понимая, что только с ним можно удержаться и что его позиция отвечает их умонастроению. К Горбачёву и другим относительно молодым лидерам тяготела работоспособная часть кадров и тех, кто всегда умел держать нос по ветру. Многие из них, как говорится, плели кружева вокруг Горбачёва или, как он выражался, «танцевали польку-бабочку». И это разделение кадров на сферы пристрастий и влияния в тот траурный этап развитого социализма мешало стране, компрометировало и без того терявшую авторитет партию. Вновь ухудшились дела в экономике, буксовало сельское хозяйство. Опять начались застолья, но теперь это напоминало пир во время чумы.

Е. Лигачёв:

— Хотя между Черненко и Горбачёвым никогда не было близости, Константин Устинович сам решил выдвинуть Михаила Сергеевича на неофициальный второй пост в высшей партийной иерархии, твёрдо отстаивая эту линию, и настоял на своём. Вообще Черненко был человеком далеко не таким простым и однозначным, каким быстро представили его иные журналисты уже в перестроечный период. И при нём, хотя и не без осложнений, роль Горбачёва продолжала возрастать.

Когда Юрия Владимировича не стало, когда его место занял Черненко, нетрудно было предвидеть, что начнутся козни против выдвиженцев Андропова, в первую очередь против самого молодого члена Политбюро Горбачёва, которого в ту пору рассматривали в качестве преемника реформаторских идей Андропова.

Я пришёл в ЦК в августе 1985 года, и тех времён уже не застал. Но отголоски прежних аппаратных баталий ещё долго давали о себе знать. Ветераны Старой площади много рассказали мне о сложных конфликтных ситуациях того времени. Все терялись в догадках: на кого поставить? Интриги продолжались все тринадцать месяцев правления Черненко, и после победы Горбачёва огромное количество аппаратчиков вынуждено было паковать свои вещи и покидать кабинеты — не на того поставили.

В.А. Медведев:

— В официальной пропаганде продолжали громыхать фанфары и литавры, а в недрах ЦК по инициативе и под руководством Горбачёва началась серьёзнейшая аналитическая работа, прежде всего касающаяся социально-экономического развития страны. Это был, по сути дела, утробный период перестройки — вызревания новых подходов, некоторых основных идей. Было ясно, что страна отстаёт от Запада в важнейших сферах научно-технического и социального прогресса. Не только не уменьшается, но увеличивается разрыв в жизненном уровне населения в сравнении с другими странами, даже нашими партнёрами по Совету Экономической Взаимопомощи. Уже тогда стремились докопаться до причин такой ситуации, хотя этот поиск порой ограничивался областью государственного управления экономикой и научно-техническим прогрессом.

Мне пришлось ещё в бытность ректором Академии общественных наук участвовать в рабочих совещаниях экономистов-учёных и практиков по этим проблемам, проводившихся Горбачёвым. А после перехода в Отдел науки и учебных заведений такое участие стало регулярным.