Микадо. Император из будущего

Я позвонил в колокольчик и приказал слугам принести чаю. Подумав, добавил в заказ саке. А еще через пару минут попросил заменить саке на спирт, гнать который из браги недавно научился Хаяси. Еще в прошлом году я подсказал ученому идею перегонного куба, состоящего из испарительной емкости и конденсатора-охладителя, которые соединены между собой наклонным патрубком. С помощью костра брага в кубе нагревается. Образовавшийся пар по патрубку попадает в конденсатор, где происходит его охлаждение. Полученный дистиллят стекает в приемную емкость, и на выходе мы имеем этанол, или винный спирт. Конечно, это был не чистый этанол, а, что называется, спирт-сырец, другими словами — самогон. Для получения чистого продукта нужна ректификационная колонна со сложной системой патрубков, регуляторов отбора фракций, термометром, наконец. А с ним у нас вышел затык. Для жидкостных термометров требуется тот самый чистый спирт, которого нет, либо ртуть, которую все никак не могут достать торговцы по моему заказу. Хаяси попытался сделать термоскоп Галилея из стеклянных шариков и трубки с водой. К сожалению, уровень воды в трубке зависел не только от температуры, но и от атмосферного давления, что не позволяло точно судить о тепловом состоянии вещества или жидкости. Впрочем, самогон у Хаяси получался отменный, а последние партии, которые он наловчился чистить от примесей угольными фильтрами, так и вообще выходили замечательными. А это то, что сейчас мне нужно!

Еда не пойдет, а вот выпить — самое оно. Читаю письмо дальше. Провинция Фукусима отныне принадлежит мне, Абэ уже назначил в нее управляющих из тех самураев, что отличились во время сражений. Спрашивает мое мнение относительно кадровой политики. Раздавать гражданские посты военным — не самая лучшая идея, но это оставим на потом. Хотта извещал, что в ходе преследования некоторых асина полки Сатоми подошли вплотную и даже зашли на земли клана Датэ. В частности, в провинции Мияги и Узен. Однако никаких препятствий князь Масамунэ Датэ не чинил, и более того — лично прискакал заверить Абэ в наилучших намерениях. В ходе праздничного пира, устроенного в честь победы над врагами, северный даймё сватал свою среднюю дочь за сына Хосокавы Абэ. Девушка овдовевшему этой зимой парню глянулась, и Хотта испрашивал моего согласия как сюзерена на брак. Заканчивалось письмо просьбой о возвращении войск домой — делать им на севере было уже нечего. К письму генерала было приложено несколько листков с текстом клятв верности самураев клана моей жены Сатакэ, а также новоназначенных управляющих землями бывшего клана Асина. Их я бегло просмотрел и отложил в сторону.

Мой взгляд невольно вернулся к голове Морикиё Асина. Как этот человек стал моим врагом? За что ему отрубили голову? Можно ли приговаривать людей к смерти, даже ни разу их не видев? А убивать своих детей? Я выдвинул из шкафа архив Сатоми и достал карточку клана Асина. Информацию о всех более-менее значимых аристократах страны мой секретарь начал собирать еще прошлым годом. К лету накопилось много сведений.

Морикиё Асина, 49 лет, унаследовал клан от брата, которого конь ударил копытом по голове. Женился в 45 лет на Ая Умакай (вот почему дети так поздно появились). В карточке не было указано, из какой семьи Ая, зато приводилось множество рассказов о странных выходках Морикиё. Во время одной из битв один из его вассалов был ранен, и даймё посоветовал ему выпить смесь лошадиного навоза с водой. Самурай отказался, тогда князь первым отпил «лекарство» и показал пример смущенному воину. Тот, разумеется, присоединился к сюзерену, и в моем архиве было специально помечено, что после употребления зелья самурай выжил.

Не знаю почему, но эта глупость как-то примирила меня со смертью Морикиё Асина. Никто из нас не свободен в своих поступках. Как писал Спиноза, «люди лишь по той причине считают себя свободными, что свои поступки они сознают, а причин, их вызвавших, не знают». Асина выбрал сторону регентов и не мог поступить иначе. Слишком мелкий клан, слишком мало возможности влиять на свою судьбу. Я тоже не мог за спиной оставить врага. У меня и так их пол-Японии числится.

Слуги принесли самогон, и следующее письмо я уже открывал в более приподнятом духе. А зря. Фельдмаршал Симодзумо Хиро сообщал, что в Центральной Японии началась эпидемия чумы. Болезнь затронула провинции Ямато, Оми и еще несколько княжеств. За сухими, официальными строками отчета о предпринятых мерах маячило искреннее беспокойство, так как отдельные случаи заболевания появились и в столице. Первым делом Хиро распорядился о строжайшем карантине. Все дороги были перекрыты заставами, войска выведены в летние лагеря и рассредоточены вокруг Киото. Вслед за карантином, фельдмаршал просил моего разрешения вызвать в столицу нашего главного врача — Акитори Кусуриури. Вместе со всеми докторами, которых он успел подготовить за последние полгода.