МИФЫ. Великолепный МИФ

– Прежде чем мы разберемся со всем, что может выйти не так, Гвидо, – сказал я, пытаясь извлечь из разговора что-то конструктивное, – ты не мог бы поделиться со мной опытом по части того, насколько трудно вытащить кого-то из тюрьмы? Или тебе тоже никогда не приходилось этим заниматься?

– Конечно, я помогал в нескольких побегах, – гордо вытягиваясь, провозгласил телохранитель. – Я принимал участие в организации трех побегов. Я член Синдиката, черт возьми! За кого вы меня принимаете в самом-то деле?

Героическим усилием я удержался от искушения ответить на этот его риторический вопрос.

– Отлично. Так как насчет некоторых ценных указаний? Я организую побег впервые и хочу, чтобы все прошло как по маслу.

Я вполне приготовился выслушать длинную лекцию, но вместо того, чтобы взяться за тему, Гвидо заметно поскучнел.

– М-гм-м… на самом-то деле, босс, я думаю, вам не все мои планы подойдут. Видите ли, все три побега провалились. Ни один из них не сработал, а в двух операциях погибли те самые парни, которых мы пытались спасти. Вот потому-то я и знаю, какое это дрянное дело – побег из тюрьмы, понимаете, что я имею в виду?

– О, великолепно! Просто великолепно! Скажите мне, господин телохранитель, вы с вашими аллергиями и послужным списком побегов со счетом три – ноль в пользу тюрьмы сделали когда-нибудь для Синдиката хоть что-то удачное?

Сзади на мое плечо упала мягкая рука.

– Эй, полегче, Девятый Вал, – тихо посоветовала Маша, – я знаю, ты тревожишься за своего партнера, но не вымещай это на Гвидо… да и на мне тоже, если уж на то пошло. Возможно, мы и не асы, но мы здесь и пытаемся по мере сил помочь, когда оба могли бы с таким же успехом вернуться на Базар. Ты в достаточно скверном положении, чтобы воевать еще и со своими же союзниками.

Я начал было огрызаться, но вовремя остановился. Вместо этого я медленно, с трудом втянул в себя воздух и не менее долго выпускал его. Она была права. Нервы у меня так натянуты – того и гляди лопнут… что будет для меня заслуженным наказанием за неумение следовать собственным советам.

Мы теперь скрывались от чужих глаз у Диспетчера, в единственном месте, подходящем, на мой взгляд, для городской оперативной базы, и как только мы туда прибыли, я настоял на том, чтобы Маша и Гвидо немного соснули. Мы бегали, не присев, с тех самых пор, как ступили на Лимбо, и моим войскам требовалось хорошенько отдохнуть, прежде чем мы попытаемся вызволить Ааза. Конечно же, едва успев убедить их в необходимости поспать, сам я тут же забыл про собственную мудрость и провел все это время в размышлениях.

Оправдывал я свое безрассудство тем, что мне нужно было некоторое дополнительное время для спокойной перезарядки моих внутренних батарей, дабы имеющийся в моем распоряжении минимум магии был готов для наших усилий. В действительности же я просто изводил себя тревогами. Хотя с тех пор, как я столкнулся с Аазом, мне доводилось участвовать в нескольких уголовно наказуемых деяниях, но все они планировались либо Аазом, либо Танандой. Теперь мне впервые приходилось самому руководить операцией, а ставки были высоки. От моего успешного дебюта зависело будущее не только Ааза, но и Маши с Гвидо, а уровень моей уверенности постоянно находился на низкой отметке. После долгих раздумий я решил проглотить свою гордость и опереться на опыт Гвидо. Вот потому-то для меня и стало таким тяжелым ударом открытие, что он знает об успешных побегах из тюрьмы еще меньше моего.

– Извини, Гвидо, – сказал я, пытаясь дать своим мыслям новое направление. – Полагаю, я устал больше, чем мне казалось. Я не хотел набрасываться на тебя.

– Не беспокойтесь, босс, – усмехнулся телохранитель. – Я этого ожидал. Все крупные деятели, с которыми я работал, становятся довольно раздражительными, когда обстановка накаляется. То, что вы разозлились, это только к лучшему, просто то что надо для начала операции. Раньше меня именно ваше спокойствие и бесило. Я не был уверен, относитесь ли вы к этому делу всерьез или же просто не понимаете, с каким сильным противником нам предстоит иметь дело. А теперь, когда вы ведете себя нормально для такой ситуации, я чувствую себя намного лучше и смотрю на конечный исход с куда большим оптимизмом.

Восхитительно! Именно теперь, когда я в тупике, наш вечный пессимист считает, что дела идут великолепно.

– Ладно, – потер я пальцем лоб. – У нас мало сведений, а те, что есть, неважные. По словам Вильгельма, Ааза держат в самой надежной камере, какая у них есть, на верхнем этаже самой высокой башни в городе. Если мы попытаемся забрать его изнутри, то нам придется либо одурачить, либо одолеть всех охранников по пути наверх и вниз. Для меня это означает, что нам лучше всего рассчитывать на освобождение его извне.

Мои помощники энергично закивали, и лица их засветились энтузиазмом, словно я сказал нечто поразительно умное и оригинальное.