Мифы, предания, сказки хантов и манси

Схватили их, разрубили в пух, разрубили в прах. Он взял кончики их носов, взял кончики их ушей. Обнял ноги в середине стоящего человека. Тот туда-сюда волочит его, сюда-туда волочит его. Вот говорит стоящий в середине человек:

— Погодите, погодите, люди, остановитесь! А ты встань. Кто тебя напел сюда, кто тебя насказал сюда?[126]

— Ха, невинных моих оленей вы разрубили в пух, разрубили в прах, а теперь куда лежит моя дорога?

— Ну, если у тебя есть какая-нибудь хитрость, какой-нибудь фокус, то сделай что-нибудь с рожденными без отца, без матери оленями.

Вот он осмотрелся, занес кончики ушей и носов за голову, опустил сзади. И вот во весь рост рослого оленя, во всю высоту высокого оленя они встали. Стоящий в середине человек подошел, спинкой своей дорогой сабли, истекающей пивом, зарубил им на носу: как зарубка — то три зарубки, как зарубка — то четыре зарубки[127].

— Распроклятый ваш отец, распроклятый ваш предок, слушайте хорошенько. В дальнейшем настанет на свете кукольный век, настанет на свете кукольное время, потом с темноводного священного моря, с темноводного благословенного моря, где вы живете, выедет множество лодок с берестяными бортами. Соберут души-тени девочек с косами, соберут души-тени красивых мальчиков из семи городов на берегу Оби, из шести городов на берегу сора. Назначенных нами сажайте в глубокие зарубки в середине лодки, не назначенных нами не сажайте[128].

Потом дважды они прощались, трижды они прощались:

— Ну, иди, иди на ту реку, куда идешь, на ту землю, куда едешь, а вам, олени, распроклятый ваш отец, распроклятый ваш предок, хорошо, что такой человек попался, а то здесь мы бы закончили вашу песню, закончили вашу сказку.

Он сел на оленью нарту. Олени побежали вперед. Едут через медный город, олени выбивают снежные комья величиной с черпак, снежные комья величиной с чашку. Долго ехали, коротко ехали, он смотрит вперед: как раньше светилось, еще больше светится. Олени бегут-бегут, переходят на шаг и совсем останавливаются. Как он ни погоняет их, они говорят устами хантыйского человека, языком хантыйского человека:

— Что нас гонишь, что нас погоняешь, посмотри вперед, что там светится?

— Откуда я знаю, что там светится.

— Если не знаешь, то знай: там виднеется серебряный город. Дальше наша дорога ведет в серебряный город и идет по улице серебряного города. В середине серебряного города из серебряного дома выйдут три серебряных человека. Стоящий в середине человек тоже начнет просить: "Поймайте, поймайте этих оленей, распроклятый их отец, распроклятый их предок". Нас потом схватят. Так же разрубят в пух, так же разрубят в прах, а ты потом, если мы нужны тебе, так же возьми кончики наших носов, кончики наших ушей, опять сделай так, как раньше делал.

С этим подались вперед и бегут. Выбивают снежные комья величиной с черпак, выбивают снежные комья величиной с чашку. Приехали в серебряный город, бегут по улице серебряного города. Приехали в середину серебряного города. Знаменитый дом деревни куда может деться, знаменитый дом города куда может деться? Из серебряного дома вышли три серебряных человека. Стоящий в середине человек говорит:

— Поймайте, поймайте оленей, распроклятый ваш отец, распроклятый ваш предок! Какие легкие руки принесли вас сюда, какие легкие ноги принесли вас сюда?

Три серебряных человека схватили их, разрубили в пух, разрубили в прах.

— А, распроклятый ваш отец, распроклятый ваш предок, какие легкие руки вас принесли сюда, какие легкие ноги вас принесли сюда?

Он взял кончики их носов, кончики их ушей. Обнял ноги стоящего в середине человека. Тот туда-сюда волочит его, сюда-туда волочит его. Стоящий в середине человек говорит:

— Погодите, погодите, люди, остановитесь! Ну, вставай, вставай! Кто тебя напел сюда, кто тебя насказал сюда?

Сказали они друг другу привет вперед, сказали они друг другу привет назад.

— Ха, невинных моих оленей во что превратили? А теперь куда лежит моя дорога?

— Ну, если у тебя есть какая-нибудь хитрость, какой-нибудь фокус, то сделай что-нибудь с рожденными без отца, без матери оленями.

Он осмотрелся, занес кончики ушей и носов за голову и опустил сзади. И вот во весь рост рослого оленя, во всю высоту высокого оленя они встали. Стоящий в середине человек подошел, спинкой своей дорогой сабли, истекающей пивом, зарубил им на носу: как зарубка — то три зарубки, как зарубка — то четыре зарубки.

— Распроклятый ваш отец, распроклятый ваш предок, слушайте хорошенько. В дальнейшем настанет на свете кукольный век, настанет на свете кукольное время, до окончания песни, до окончания сказки[129], с темноводного священного моря, с темно-водного благословенного моря выплывет множество лодок с берестяными бортами, соберут души-тени девочек с косами, соберут души-тени красивых мальчиков из семи городов на берегу Оби, из шести городов на берегу сора. Назначенных нами сажайте, не назначенных нами не сажайте.

После этого расстаются они с добрыми пожеланиями вперед, с добрыми пожеланиями назад. Дважды прощались, трижды прощались.