Мифы о 1945 годе

А на европейский Гамбург за последнюю неделю июля 1943 года было сброшено 7500 тонн бомб — половина хиросимской «нормы».

В отчёте Управления по изучению результатов стратегических бомбардировок (было у союзников и такое) сообщалось, что Гамбург разрушен на 55–60 %, совершенно выгорев на площади 12,5 кв. миль (то есть около 30 квадратных километров).

Погибло от 60 до 100 тысяч человек.

Столб раскалённого воздуха от пожаров поднялся на высоту более 2,5 мили и имел диаметр до полутора миль. Только через два дня можно было приблизиться к зоне пожаров.

Точки прицеливания при таких бомбёжках «по площадям» приходились на центр городов, и в разрывах бомб погибали музеи, библиотеки, художественные ценности. Объём военного производства в Германии при этом практически не снижался.

Английский военный писатель генерал-майор Дж. Фуллер считал, что «стратегические бомбардировки, начатые по инициативе Черчилля… не оправдывались военными соображениями, а политически означали самоубийство». И Фуллер был прав в том, что воздушный террор союзников по отношению к Германии не имел адекватного военного эффекта.

Увы, Фуллер ошибся в другом. Этот террор не стал политическим самоубийством ни для Черчилля, ни вообще для союзников. А ведь в политическом отношении бомбёжки Германии были очевидным геноцидом, массовым убийством.

В ходе этого убийства англо-американской авиацией было сброшено на Германию бомбового груза:

— за 1943 год около 150 тысяч тонн,

— за март 1944 года свыше 50 тысяч тонн,

— за май 1944 года свыше 160 тысяч тонн,

— за март 1945 года свыше 200 (!) тысяч тонн.

То есть только за март 1945 года Германия получила от янки почти полтора десятка «Хиросим» в, так сказать, рассрочку.

Но почему?

Зачем?

Военной нужды в геноциде Германии не было.

А какая нужда была?

Она ведь была! Её не могло не быть, не так ли?

Фуллер писал, как о причине террора, о кадократии — власти необразованной толпы, черни. Фуллер удивлялся тому, что «возврат к войнам первобытной дикости» был совершён Англией и Соединёнными Штатами — «двумя великими демократическими фракциями кадократии», а не Германией и Россией — «двумя великими деспотическими фракциями того же самого культа»…

Ну, насчёт России как «фракции кадократии» можно и нужно поспорить. Но здесь интересно то, что англосаксов жёстко осудил сам англосакс.

Ещё один известный англосаксонский военный писатель — Лиддел Гарт сравнивал то, что «английским лётчикам было угодно называть «высшей стратегией», с действиями монголов в XIII веке.

Такое признание дорогого стоит!

Но зачем цивилизованные англосаксы-политики дали собственным же военным теоретикам основание сравнивать себя с монголами? Зачем понадобилось Америке и Британии так наглядно демонстрировать свою жестокость?

Пожалуй, вот зачем…

После окончания войны Германия лежала в ужасающих развалинах, и лицезрение этих развалин было легко доступно миллионам европейцев.

Руины Сталинграда, Севастополя, Керчи были от западных европейцев далеко, вне прямого европейского взгляда. И поэтому воздействие вида этих руин на психологию и психику европейцев было относительно небольшим.

Хиросима потрясала мгновенностью уничтожения, но была ещё дальше от Европы, чем Сталинград. И впечатление от неё было поэтому скорее умозрительным.

А бывшие Дрезден, Гамбург, Везель — это было, что называется, на глазах! Причём на глазах миллионов не только европейцев, но и миллионов американских солдат, которые высадились в Европе, а затем оккупировали её. И вряд ли психологический шок от появления в мире атомной Бомбы стал бы для Европы и для США таким оглушающим, если бы не «лунные» «пейзажи» Германии.

После Хиросимы — от Европы и США далёкой — эти германские «пейзажи» стали для миллионов рядовых европейцев и миллионов пришедших в Европу рядовых американцев как бы эффективным «наглядным пособием» на тему «будущая мировая война».

Мгновенно исчезнувшая Хиросима, реально разрушенная Германия в мозгу теоретиков типа Фуллера и в представлении широкой мировой общественности начинали соединяться с видениями возможного будущего уже ядерногоАпокалипсиса.

На Западе возникали растерянность и характерное раздвоение общественного сознания.

А это Золотой Элите мира и требовалось. Ей нужен был сходящий с ума и запуганный послевоенный мир.

У человека раздвоение сознания характеризуется однозначно: шизофрения. И общественное восприятие нового ядерного фактора западной общественностью действительно можно было определить как некую военно-политическую шизофрению и паранойю одновременно. А это-то как раз и было необходимо тем, кому не нужен был прочный мир в мире. Тем, кто, не успев снять сливки с только что завершившейся войны, вновь готовил миру если не новую войну, то новые грандиозные военные расходы.

А расходы ведь надо было в глазах «электоральной скотинки» как-то оправдывать. Вот для чего нужны были, с одной стороны, — «лунные» кратеры Везеля, с другой — газетные статьи об «агрессивности» Сталина.

Западный мир запуган, и дело — в шляпе.

В смысле — новые прибыли в кармане!