Мифы, легенды и предания кельтов

А Мак Кехт в то время рыщет по Ирландии в поисках воды. Но Волшебный народ, предстающий здесь как некая первичная сила, повелевающая стихиями, иссушает перед ним все источники. Он тщетно заглядывает в Колодец Кесайр в Уиклоу; он приходит к могучим рекам, Шэннону и Слэйни, Банну и Барроу, но все они скрываются при его приближении; озера тоже изменяют ему; наконец он находит одно озеро, Лох-Гара в Роскоммоне, которое не успевает спрятаться вовремя, и там наполняет свою чашу. На рассвете он возвращается к Дому с драгоценным питьем, но видит, что все защитники мертвы или бежали, а два разбойника как раз отрубают голову Конайре. Мак Кехт проделывает то же с одним из них, а вслед другому, который пустился бежать с головой Конайре, бросает огромный камень. Разбойник падает на месте, и Мак Кехт берет голову своего господина и вливает ей в рот воду. Голова благодарит своего воина и восхваляет его подвиг.

Раны Мак Кехта

Когда обессилевший, израненный Мак Кехт лежал на поле битвы, мимо проходила женщина.

«– Подойди ко мне, о женщина, – молвил он.

– Не могу я приблизиться, ибо страшусь тебя, – ответила та»[99].

Но Мак Кехт все-таки убеждает ее подойти и говорит: «Не знаю, что тревожит мою рану – муха, комар или муравей».

Женщина смотрит и видит, что лохматый волк по самый загривок погрузился в рану. Она оттаскивает его за хвост; пасть его полна плоти воина.

«То муравей старой земли», – отвечает женщина.

Мак Кехт взял волка за горло и ударил по голове и убил.

«Жив ли твой господин?»

Повесть кончается поистине героически. Конал Победоносный, как мы уже знаем, прорвался наружу после смерти короля и вернулся в Тальтиу, где во дворе у дома нашел своего отца Аморгена. Руку, которой Конал держал щит, пронзили трижды пятьдесят копий; в Тальтиу он принес половину щита, меч и обломки двух копий.

«– Стремительны воины, что гнались за тобой, о сын мой, – сказал Аморген.

– Раны мои, о старый воин, – ответил Конал Кернах, – от битвы с героями.

– Знаешь ли ты о Доме Да Дерги и жив ли твой господин? – спросил отец.

– Нет уж его в живых, – сказал Конал Кернах.

– Клянусь тем, чем клянется народ Ульстера, – сказал отец, – недостойно воина возвращаться живым, бросив на погибель своего господина.

– Воистину раны мои не белого цвета, о старый герой, – молвил Конал Кернах.

Протянул он руку, державшую щит, и было в ней трижды пятьдесят ран. Все ж защитил руку щит, прикрывавший ее. Правая же рука на две трети была изрублена, изранена, исколота и держалась при теле лишь на сухожилиях, ибо не защищал ее щит.

– Эта рука сражалась сегодня, о сын мой, – сказал Аморген.

– Воистину так, о старый герой, – ответил Конал, – многим поднесла она смертный напиток у входа в Дом».

Так кончается повесть об Этайн, и о поражении Волшебной Страны, и о мести, павшей на правнука Эохайда, верховного короля.

Глава 5 Сказания уладского цикла проклятие Махи

Теперь сюжетный центр ирландских преданий перемещается из Тары в Ульстер; главными фигурами героических саг становятся Конхобар, сын Несс, Кухулин, его могучий подданный, и воины Красной Ветви, жившие в Эмайн-Махе.

Легенду об основании Эмайн-Махи мы уже рассказали. Однако Маха – не просто как женщина, а как некое сверхъестественное существо – появляется еще раз в связи с историей Улада-Ульстера. Она оказывается главной героиней весьма любопытной повести, которая, очевидно, должна была объяснить причины странной слабости или беспомощности, охватывавшей по временам в критические моменты воинов этой провинции.

Предание рассказывает, что однажды богатый ульстерский крестьянин Крунху, сын Агномана, живший в уединенном месте среди холмов, обнаружил у себя в доме незнакомую молодую женщину, прекрасную обликом и одеждами. Крунху был вдовец, его жена умерла, успев родить ему четырех сыновей. Странная незнакомка без лишних слов принялась выполнять всю работу по дому, приготовила ужин, подоила корову и вообще взяла на себя все обязанности хозяйки дома. Ночью она легла рядом с Крунху и с тех пор жила с ним как его жена; и они горячо любили друг друга. Имя ее было Маха.

Однажды Крунху решил отправиться на большой праздник Ульстера, где устраивались пир и скачки и вообще разнообразные увеселения. Маха просила мужа не ходить туда, но он упорствовал. Тогда она сказала: «Тогда не говори обо мне на празднике, ибо я останусь с тобой до тех пор, пока обо мне не заговорят».

Уже было подмечено, что здесь мы впервые в послеантичной литературе Европы встречаем мотив чудесной жены, которая остается со своим возлюбленным только до тех пор, пока соблюдаются определенные условия – например, он не должен следить за ней, не должен плохо обращаться с ней или не должен спрашивать, кто она и откуда.

Крунху пообещал выполнить это условие и отправился на праздник. Там две королевские лошади брали приз за призом на скачках, и люди говорили: «Нет никого в Ирландии быстрее, чем эта пара королевских коней».

Тогда Крунху, забыв о своем обещании, сказал: «Моя жена может бежать быстрее, чем они».