Мифы, легенды и предания кельтов

Далее следует блестящий рассказ о том, как Ингкел отправляется выяснять обстановку в Доме. Заглянув внутрь сквозь колеса колесниц, он запоминает все, что видел, и описывает сыновьям Деса каждого воина и славного мужа, сопровождающего Конайре, а Фер Рогайн и его брат объясняют, кто он и какой урон он нанесет врагу в предстоящей схватке. Там находится Кормак, сын Конхобара, владыки Ульстера, добрый и благородный; там сидят три грозных, темных, одетых в черные плащи мужа из пиктских земель; там – жестковолосый управитель Конайре, который усмирит любую ссору, слышно, как падает игла, когда он начинает говорить, и жезл у него размером с мельничный столб; там – воин Мак Кехт, который лежит на спине, его поднятые колени походят на два холма, его глаза – на озера, его нос – на вершину горы, его меч сверкает, словно река под солнцем. Там находятся три сына Конайре, золотоволосые, в шелковых плащах, любимые всеми, «девичья повадка у них и братские сердца, доблесть медведя и бешенство льва»[94]. Услышав о них, Фер Рогайн зарыдал и не мог продолжать, пока не минула треть ночи. Еще в Доме сидят три заложника из фоморов, ужасных на вид, и Конал Победоносный со щитом цвета крови, и Дубтах из Ульстера со своим волшебным копьем, которое при приближении битвы следует держать в котле с варевом из сонных трав, иначе его наконечник пламенеет, и копье вырывается и поражает людей; и три великана с острова Мэн, с волосами как лошадиная грива, спадающими до пят. Странное, нездешнее чувство вызывает описание трех обнаженных, истекающих кровью существ, висящих на привязанных к крыше веревках, – это дочери Бадб (другое имя Морриган, богини войны), «три ужасных видом, те три, которых всегда убивают». Вероятно, это призраки, предвещающие схватку и гибель, которых видит только Ингкел. Покои в Доме полны воинов, кравчих, музыкантов, шутов, совершающих разные трюки; Да Дерга и его приемные дети разносят еду и питье. Сам Конайре описан как юноша: «Воистину под стать королю его пыл и деяния. Мудрецу он сродни разумением. Плащ, что я видел на нем, прекрасен, словно туман первых дней мая. Цвет свой меняет тот плащ поминутно, и всякий красивей другого»[95]. Рядом с ним лежит сияющий меч с золотой рукоятью, вынутый на локоть из ножен. «Это Конайре, сын Этерскела, – не рождался еще правитель добрее, красивей и лучше его, владыки ирландцев… Воистину велика доброта этого юноши, пока не выступит он на геройский подвиг. Силой и доблестью преисполнится он, когда сойдется с бойцами Ирландии и Британии, так что не случится разрушение, покуда он будет в Доме»[96]. Горестен конец его правления.

Воины пришли к дому

Итак, Ингкел и сыновья Деса испустили воинственный клич и окружили Дом.

«– Тише! – сказал меж тем Конайре. – Что это там?

– Воины, что идут на нас, – ответил Конал Кернах.

– Найдется кому встретить их, – сказал Конайре.

– Скоро большая нужда будет в этом, – сказал Конал Кернах»[97].

Один из разбойников первым ринулся в Дом. Ему отрубили голову и выбросили ее наружу. Битва началась. Дом подожгли, но огонь залили вином и водой. Конайре и его люди делают вылазку – сотни врагов погибли, и атакующие отступили на время. Но король, много потрудившийся в сражении, хочет пить и не может биться, пока не получит воду. По совету друида разбойники перекрывают реку Доддер, которая протекала через Дом, а все запасы воды ушли на тушение огня.

Гибель Конайре

Умирающий от жажды король просит Мак Кехта достать ему питья, и Мак Кехт спрашивает Конала, останется ли тот защищать короля или пойдет за водой для него. «Оставь уж нам защищать короля и отправляйся сам, ибо к тебе обратился Конайре»[98], – отвечает Конал. Тогда Мак Кехт берет золотую чашу короля, выходит, прорубается сквозь ряды осаждающих и идет искать воду. Тем временем Конал, и Кормак из Ульстера, и другие герои тоже выходят, изничтожая толпы врагов; некоторые, раненые и измученные, возвращаются в Дом, другие прорываются сквозь кольцо врагов. Конал, Сенха и Дубтах остаются с Конайре до конца; но Мак Кехта все нет. Конайре гибнет от жажды, и тогда три героя пробивают себе путь и спасаются, «раненые, разбитые, изувеченные».