Мифы Ктулху

По пути к Чалмерсу я завернул в строительный магазин и купил двадцать фунтов гипса. Когда я переступил порог комнаты, друг мой, скорчившись под окном, неотрывно наблюдал за противоположной стеной: глаза его лихорадочно блестели от страха. Завидев меня, Чалмерс поднялся и выхватил пакет с гипсом: подобная жадность поразила меня и ужаснула. Он загодя избавился от всей мебели, и опустевшая комната являла собою безотрадное зрелище.

— Есть шанс, что нам удастся сбить их со следа! — воскликнул Чалмерс. — Но нельзя терять ни минуты. Фрэнк, в прихожей есть стремянка. Тащи ее скорее. А потом — ведро воды.

— Зачем? — не понял я.

Он резко развернулся; лицо его горело.

— Чтобы развести гипс, ты, дурень! — заорал он. — Развести гипс и уберечь наши тела и души от неизъяснимой скверны. Развести гипс и спасти мир от… Фрэнк, их ни за что нельзя впускать!

— Кого? — пробормотал я.

— Гончих Тиндалоса! — прошептал Чалмерс. — Они могут добраться до нас только сквозь углы. Значит, все углы из комнаты надо убрать. И я замажу все углы, все щели. Нужно сделать так, чтобы комната изнутри уподобилась сфере.

Я видел: спорить с ним бесполезно. Я принес стремянку, Чалмерс развел гипс, и на протяжении трех часов мы работали не покладая рук. Мы замазали все четыре угла, места стыка пола и стен, стен и потолка и скруглили резкие углы оконной ниши.

— Я не покину пределов этой комнаты до тех пор, пока они не вернутся в свое время, — сообщил Чалмерс, когда труды наши были закончены. — Как только эти твари обнаружат, что след уводит сквозь кривые, они уберутся прочь. Возвратятся — изголодавшиеся, рычащие, ненасытные, к скверне, что была в начале, до времени и за пределами пространства.

Чалмерс любезно кивнул и зажег сигарету.

— С твоей стороны было очень великодушно мне помочь, — поблагодарил он.

— Чалмерс, а с врачом ты все-таки не хочешь посоветоваться? — уговаривал я его.

— Возможно, завтра, — пробормотал он. — А сейчас я должен наблюдать и ждать.

— Чего ждать? — не отступался я.

Чалмерс улыбнулся бледной улыбкой.

— Я знаю, ты считаешь, что я рехнулся, — промолвил он. — Ум у тебя острый, но приземленный, ты не в состоянии представить себе организм, существование которого не зависит от силы и материи. Но не приходило ли тебе в голову, друг мой, что сила и материя — это всего лишь преграды для восприятия, возведенные временем и пространством? Когда знаешь, как знаю я, что время и пространство тождественны и что и то и другое обманчиво, поскольку они — лишь несовершенные проявления высшей реальности, то уже и не ищешь в зримом мире объяснения тайне и ужасу бытия.

Я поднялся и направился к двери.

— Прости, — закричал мне вслед Чалмерс. — Я не хотел тебя обидеть. Ты наделен высочайшим интеллектом, но я — я наделен интеллектом сверхчеловеческим. То, что я сознаю твою ограниченность, это только естественно.

— Звони, если понадоблюсь, — бросил я и спустился по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. — Сейчас же пришлю своего врача, — пробормотал я себе под нос. — Он — безнадежный маньяк, и одному Господу известно, что случится, если о нем немедленно не позаботятся.

III

Ниже в сокращении приводятся две статьи из «Партриджвилль газетт» от 3 июля 1928 г.

«ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В ДЕЛОВОМ КВАРТАЛЕ

Сегодня в два часа ночи в результате землетрясения необычайной силы разбились несколько витрин на Сентрал-сквер и полностью вышли из строя система электроснабжения и трамвайные линии. Подземные толчки ощущались и на отдаленных окраинах; полностью разрушена колокольня Первой баптистской церкви на Эйнджелл-хилл (спроектированной Кристофером Реном в 1717 году).

Пожарные пытаются погасить пламя, что грозит уничтожить Партриджвилльский клеевой завод. Мэр обещает провести расследование; принимаются безотлагательные меры по выяснению, кто именно несет ответственность за эти разрушения».