Мифы древней Скандинавии

Но если мы вспомним о путешествии Одина в Хель, к могиле вёльвы, от которой бог хотел получить прорицание, то выяснится, что и сама могила оказывалась не возле дома — не в Мидгарде или Асгарде, а в преисподней. Вёльва же, которую поднимает из могилы Один, говорит, что бог заставил ее отправиться в «нелегкий путь». Чтобы разобраться в этих загробных странствиях, не обойтись без мифологической географии, точнее — космографии, и без того, чем представляли себе могилу скандинавы-язычники.

Выясняется, что само слово «хель» первоначально и означало могилу — укрытие, в котором хоронили труп. Собственно могила была воплощением преисподней. Вход в загробное жилище — Ворота Мертвых, за которые заглядывала девушка на похоронах руса, — это одновременно и вход в загробный мир.

Скандинавы не зря уделяли столько внимания погребальным обрядам, смерти, которой умер сородич, и его посмертной судьбе: ведь от того, к кому присоединится после смерти умерший — к дружине эйнхериев и благодетельных богов и предков, или к полчищам чудовищ и злобных мертвецов — зависел исход последней битвы. Умерший и после смерти оставался членом рода — он был естественным мифологическим посредником между людьми и миром сверхъестественного — тем светом, ВаЛьхаллой или Хель, в которых он обречен был пребывать. Залогом того, что эти связи не обрываются, и род живых составляет единство с загробной общиной предков, были «домашние курганы», родовые кладбища: тысячи этих могильных насыпей сохранились в Скандинавии (и повсюду в Европе) от эпохи язычества. На мудрость, полученную от древних людей из домашних курганов, ссылался сам Один-Харбард. Курганы — могилы предков — считались свидетельством тому, что потомки владеют этой землей по праву: языческие могилы, а в христианскую эпоху памятные рунические камни были одновременно и «межевыми столбами». Сами же предки могли в представлениях язычников сливаться с альвами — духами природы, покровителями земель-урочищ, обитателями не только «домашних курганов», но и скал.

Потомок упоминавшегося поклонника Тора из «Саги о людях с Песчаного берега», носивший имя Торстейн, однажды отправился на лодке с экипажем за провизией. Тем временем пастух, пасший овец возле Священной горы, увидел, что весь северный склон ее открыт. Оттуда доносились звуки пиршества и стук питьевых рогов. Когда пастух прислушался, он услышал, что в гору зовут Торстейна со всем экипажем занять почетное место напротив его отца. Наутро узнали, что Торстейн утонул со всеми людьми.

Жертвоприношения альвам должны были способствовать здоровью всего рода и рождению новых потомков: это был обмен дарами с «тем светом».

В «Саге об Олаве Святом» — крестителе Норвегии — рассказывается, что его мать долго не могла разродиться. Пришлось обратиться к помощи предка — Олава Гейрстадальва: из его кургана достали пояс, которым опоясали роженицу (вспомним принадлежащее Фрейе сокровище Брисингов, которое первоначально было поясом — этот талисман должен был помогать в родах). Этот языческий обряд способствовал появлению на свет первого скандинавского святого: естественно, что ему дали имя Олав — считалось, что предок возродился в потомке.

Эти кладбища оказывались «за оградой» хуторов и поселений, в «Утгарде» (потребовавший похоронить себя прямо в дверях дома Храпп оказался зловредным мертвецом), но все же это были домашние курганы. Погребения в них были устроены так, чтобы умерший мог пользоваться привычными для него домашними вещами — его личное имущество оставалось с ним в доме-могиле. У знатных людей под курганами могли оказаться большие сокровища или волшебное оружие, овладеть которым мечтали многие герои — сам Один похвалялся, что умел грабить курганы так, что могильные жители не причиняли ему вреда. Хёдер, добывающий волшебный меч у Миминга, должен спуститься в саму преисподнюю.

Знакомый нам Греттир прославился тем, что еще до встречи с Гламом спустился в курган за хранящимся там кладом — недаром по ночам над ним вспыхивал огонь. Греттир принялся раскапывать курган и к закату дошел до бревен сруба — могильного жилища. Ночью спускаться в курган было опасно, но не для нашего героя. Он раскидал бревна и, несмотря на страшное зловоние, спустился вниз. Сначала ему попались конские кости (умершего снабдили верховым конем), а потом — столбы высокого сиденья, которое принадлежало обычно знатным людям. Мертвец сидел на этом престоле, а рядом были сложены сокровища. Греттир взял богатства и двинулся было к лазу, ведущему из кургана, но мертвец схватил его сзади, тому пришлось вытащить свой меч и отрубить могильному жителю голову, приложив ее к ляжкам. Так мертвец не смог бы его преследовать.

Мы видим, что в дом-могилу, помимо привычной обстановки и даже мебели, помещали все, что было необходимо для путешествия в далекий иной мир — коней, лодку, иногда сани или просто ледоходные Шипы, чтобы умершему легче было переправляться через замерзшие проливы, прикрепив их к обуви.