МИФы

Я не был уверен, что именно у него на уме, но поспешил подправить наши личины. Между прочим, это не так легко, как может показаться. Попробуйте закрыть глаза и подробно представить себе грязные мундиры, следуя в то же время чуть ли не рысью по незнакомой улице. К счастью, общение с Аазом научило меня работать в отчаянных условиях, и поэтому я выполнил свою задачу как раз в тот момент, когда мы подходили к воротам.

Благодаря моему творчеству часовой к нам даже не обратился. Он просто поглазел с минуту на нас, разинув рот, а потом заорал, зовя караульного офицера. К тому времени, когда тот появился, мы достаточно приблизились, чтобы сосчитать зубы на его отвисшей челюсти.

— Что здесь происходит? — потребовал наконец ответа офицер, приходя в себя.

— Бои на улицах, — выдохнул Ааз, реалистически изображая усталого воина. — Им нужна ваша помощь. Мы пришли сменить вас.

— Сменить нас? — нахмурился офицер. — Но ведь этот солдат без сознания, а у вас такой вид, словно… вы сказали, бои?

— Мы достаточно в форме, чтобы охранять ворота, — настаивал Ааз, слабо вытягиваясь во весь рост. — Все, что угодно, лишь бы высвободить подкрепление. Там бой!

— Какой бой? — завопил офицер, едва подавляя порыв встряхнуть Ааза, чтобы привести его в чувство.

— Беспорядки, — уточнил мой наставник. — Букмекеры изменили шансы в ставках на войну и не желают выполнять обязательств по прежним. Это ужасно.

Офицер побледнел и отшатнулся, словно его ударили.

— Но ведь это означает… все мои сбережения поставлены на войну. Они не могут этого сделать.

— Вам лучше поспешить, — настаивал Ааз. — Если толпы разорвут букмекеров на части, то никто не вернет своих денег.

— За мной! Все за мной! — заревел офицер, хотя в этом не было надобности. Часовые уже побежали. Офицер явно был не единственным, вверившим свои деньги заботам букмекеров.

Офицер бросился было за ними, но затем остановился и окинул нас одобрительным взглядом.

— Не знаю, получите ли вы за это медаль, — мрачно проговорил он, — но я этого не забуду. И хочу лично поблагодарить вас.

— Не за что, индюк, — пробормотал себе под нос Ааз, когда вояка дунул прочь.

— Знаешь, бьюсь об заклад, он таки этого не забудет… никогда, — улыбнулся я.

— Чувствуешь себя весьма довольным собой, так ведь, малыш? — заметил Ааз, критически вскинув бровь.

— Да, — скромно подтвердил я.

— Ну, заслуженно, — рассмеялся он, хлопнув меня по спине. — Думаю, однако, нам следует отпраздновать успех, отойдя подальше.

— Совершенно верно, — согласился я, величественно показывая на открытые ворота. — После вас.

— Нет, только после вас! — возразил Ааз, повторяя мой жест.

Не желая терять времени на спор, мы прошли бок о бок через неохраняемые теперь ворота Вейгаса, торжествующе неся с собой Приз.

Тут бы и все. После успешного похищения Приза дальше уже полагалось бы без осложнений вернуться в Та-Хо, обменять Приз на Тананду и спокойно отпраздновать успех дома, на Пенте. Но мне следовало бы знать, что на это лучше не рассчитывать.

Всякий раз, когда ситуация кажется спокойной и мирной, случается что-нибудь такое, от чего все дело идет прахом. Если не возникнут непредвиденные внешние осложнения, то либо Ааз вспылит, либо я распущу свой длинный язык. В данном случае никаких внешних осложнений не было, но наше везение иссякло. Ни меня, ни Ааза винить не приходилось — мы оба были виноваты. Ааз — из-за своей вспыльчивости, а я — из-за своего длинного языка.

Мы почти вернулись к тому месту, где спрятали Гриффина, когда Ааз обратился ко мне с неожиданной просьбой.

— Слушай, малыш, — сказал он. — Как насчет того, чтобы на время сбросить личины?

— Зачем? — логично спросил я.

— Без всякой особой причины, — пожал плечами он. — Просто хочу взглянуть на этот самый Приз, из-за которого столько хлопот.

— Разве ты не видел его там, в Вейгасе? — нахмурился я.

— В общем-то нет, — признался мой наставник. — Сперва я был слишком занят, прогоняя солдат и штатских, а после этого он был для меня только чем-то большим и тяжелым. У меня просто не было времени его разглядеть.

Удаление личин заняло всего лишь несколько секунд. Сломать их легче, чем построить, поскольку мне видно, как должен выглядеть конечный результат.

— Прошу, — объявил я.

— Спасибо, малыш, — усмехнулся Ааз, ставя Приз на землю и торопливо разворачивая его.

Приз выглядел безобразно — как всегда; вообще-то я и не ожидал, что он изменится. Теперь, когда Ааз рассматривал его вблизи, он выглядел, пожалуй что, даже безобразнее, чем издали. Ааз отступил на шаг и снова посмотрел на Приз. Наконец он обошел этот ужас по кругу, разглядывая его под разными углами.

Почему-то это безмолвное изучение объекта начинало меня беспокоить.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросил я, пытаясь снова завести разговор.

Он медленно повернулся лицом ко мне, и я заметил, что чешуя у него заметно темнее, чем обычно.

— Это он? — потребовал ответа Ааз, ткнув через плечо большим пальцем в сторону статуи. — Это и есть Приз? Ты довел Танду до ареста и втравил нас во все это ради подобного несусветного образчика скульптуры?