Мифологические поэмы

Можно предположить, что О'Нил знал поэму Джефферса, которая принесла ее автору достаточную известность. Однако в своей трилогии О'Нил пошел другим путем, нежели Джефферс. Прежде всего он перенес действие в Новую Англию, в дом бригадного генерала Эзры Мэннона, возвращающегося после окончания гражданской войны. Время действия — чуть больше года, от весны 1865 до лета 1866. Возвращение Эзры вызывает ассоциации с "Орестеей" Эсхила, поскольку в ту же ночь Мэннон погибает от яда, поднесенного ему собственной женой, чье имя Кристина напоминает Клитеместру, но дальше все события разворачиваются совсем иначе, чем у античных предшественников. Впрочем, об этом писал и сам О'Нил: "Помимо общих очертаний сюжета первых двух пьес в ней [трилогии] сейчас нет ничего греческого. Я упрощал ее до тех пор, пока не ушли все греческие аналогии — почти. И в ходе этого она выиграла в своей направленности и ясности[862]. И в другом письме: "Я не хочу, чтобы люди приходили с головой, набитой Агамемноном и К° , ожидая, что произойдет то-то и то-то и таким-то образом. Это будет сбивать с толку и даст неверный акцент моему обращению к этому сюжету[863].

Конечно, широкие круги зрителей, не слишком знакомых с античной драмой, могли бы и не заметить параллелей, существующих между трилогией О'Нила и "Орестеей", но знающим античную литературу ясно, что далеко не "все греческие аналогии" ушли из произведения О'Нила, сохранившись в нем, может быть, даже вопреки воле автора.

Аналогию с "Орестеей" возбуждает уже объем трилогии О'Нила. Огромное сценическое полотно, представление которого продолжалось (с двумя перерывами) около 8 часов, напоминает трилогию Эсхила, для постановки которой требовалось примерно столько же времени. Затем, самый замысел трилогии восходит, по существу, к Эсхилу, который сосредоточил все внимание на судьбе двух поколений Атридов, но держал в памяти зрителя события, имевшие место при жизни самого Атрея. Соответственно, и у О'Нила старшее поколение Мэннонов не принимает участия в трилогии, но о нем помнят, и события тех давних лет накладывают отпечаток на настоящее. Суть же дела состояла в том, что два брата, Эйб и Дейвид Мэнноны, были влюблены в одну и ту же девушку из французской Канады Мэри Брантом, которая отдала предпочтение Дейвиду. Воспользовавшись этим и испытывая ревность к брату, Эйб с позором изгнал его из родного дома и выманил себе его долю в деле[864]. Взаимоотношения между старшими братьями приводят на память историю Атрея, изгнавшего своего брата Фиеста.

Второе поколение у О'Нила — Эзра Мэнон и его жена Кристина, причем во время пребывания Эзры на войне в его дом проникает капитан Брант — сын Дейвида и Мэри, которая умерла в нужде и нищете, не дождавшись помощи от Эзры. Поэтому Брант поклялся отомстить за смерть матери и соблазнил в отсутствие Эзры его жену Кристину — впрочем, без особого труда. Эта расстановка персонажей вполне соответствует треугольнику у Эсхила: Агамемнон — Клитеместра — сын Фиеста Эгисф, который задался целью отомстить за отца и проник для этой цели во дворец Атридов. Наконец, месть за убитого Эзру выпадает на долю Орина — имя сына Ээры и Кристины вполне поддерживает прозрачную аналогию с древнегреческим Орестом.

Драматический комплекс О'Нила как бы воспроизводит античную трилогию и в распределении материала по трем частям: в первой совершается убийство полководца, вернувшегося с победоносной войны; во второй — дети мстят за смерть отца; в третьей — они сами испытывают на себе последствия осуществленной мести.

На этом, однако, сходство между трилогией "Траур — участь Электры" и "Орестеей" кончается, и начинаются расхождения, значащие больше, чем совпадения.

Уже само название указывает, что главную роль будет играть у О'Нила современная ипостась Электры — дочь Эзры и сестра Ори-на Лавиния. Если участие в действии самого Эзры ограничивается частью 1-й, Кристины — 1-й и 2-й, Орина — 2-й и 3-й, то Лавиния во всех трех пьесах является главным действующим лицом, на котором сконцентрировано все действие и судьба всех остальных персонажей.