Миф тесен

Когда перестали сажать за каждый писк, уже летом 1988 го­да люди в Ярославле толпой вышли на волжскую набережную против невинной попытки протащить в делегаты на всесоюзную партконференцию нелюбимого бывшего (бывший — он всегда нелюбимый) секретаря обкома, и там же создали демократический «Народный фронт», и на первых же выборах прокатили всех кандидатов от партии власти, а потом мои одноклассники сами отправились строить капитализм — воплощать в жизнь надпись USA с задних страниц тетрадок, а я пошел в эти самые толкователи Хайдеггера и переводчики Пруста, которых никогда не видел в детстве.

Москва сама назначила себя самым сознательным, самым свободолюбивым местом, вольным городом России так же, как здесь с детства назначают друг друга культурной элитой: Митенька у нас замечательный поэт, он пишет такие дивные, талантливые стихи, Ника обязательно будет режиссером, она такая одаренная и так любит кино, а Вася — математиком: папа у него в ней так силен. А потом с удивлением обнаруживается, что на зарезервированные в детстве места еще кто-то претендует — из-за лесов, полей и рек, за которыми, по идее, голосуют за Путина.

Изумление по поводу ярославских выборов тем более странно, что в лучшем для столицы случае половина самых ярких глашатаев свободы от Парфенова до Шевчука именно из-за лесов-то и приперлась, а Москва, даже когда здесь выбирали мэра, так ни разу и не приблизилась к тому, чтобы сменить власть на выборах.

Москвы ведь, как и России, тоже две. Одна из них действительно состоит из переводчиц Пруста (совпадения случайны), филологов-структуралистов и искусствоведов. А как быть с другой половиной? Нет ли в Москве, ну чисто случайно, федеральных чиновников и членов семей этих врагов народа — ну хотя бы пара подъездов не наберется? А где у нас проживают работники федеральных телеканалов? И нет ли среди них тех, в чьих домах тоже бывали ироничный режиссер и прогрессивный священник? Может, они и сейчас там бывают.

Большинство выгодоприобретателей любого российского правления с чадами и домочадцами проживает ведь в столицах. Или они все из Ярославля и Вологды на работу ездят?

В общем, выборы ярославского мэра — это, конечно, история не про то, что есть Москва и есть Россия, а про то, что Россия точно так же существует на двух уровнях, как и надменная Москва. Сказка же про спящую красавицу придумана в столичных литературных кругах, для того чтобы скрыть, что влюбленный молодой принц не так уж молод и, возможно, не так уж сильно влюблен.

РОССИЯ В МИРЕ

МИТИНГ НА БОЛОТНОЙ И РАЗБИТОЕ КОРЫТО

«На улицах, где лица — как бремя, у всех одни и те ж, сейчас родила старуха-время огромный криворотый мятеж!» Рифма у поэта революции в этот раз вышла не очень, но видно знание предмета. Действительно, лица — те же самые, в нашем случае те же лица, что и в 2004-м и в 2008-м, наши с вами то есть — а повели себя иначе.

Коллега из семьи с политическими традициями Вера Рыклина пишет после митинга на Болотной площади с изумлением: «Десять, даже двенадцать лет назад я увлекалась всякими общественными движениями, политическими партиями, ходила на митинги, собирала подписи и боролась за справедливость. Тогда все надо мной смеялись, махали на меня рукой и считали, что я занимаюсь какими-то глупостями. Теперь те же люди целыми днями обсуждают выборы и придумывают, как бы сделать гадость ненавистному режиму. Где вы все были тогда — десять или даже двенадцать лет назад?»

И действительно, все ведь отчетливо помнят, как к концу 90-х политика воспринималось как неприятное и грязное, в начале 2000-х — как неинтересное, немодное и глупое занятие.

Путин, вероятно, обижен. Он чувствует себя преданным — неожиданно, незаслуженно, неблагодарно. Белую ленточку они на иномарки повязывают. А откуда иномарки у вас? Десять лет назад на голую жопу вы бы себе ленточки повязывали. В соцсетях они сидят, группы создают. А откуда у вас ноутбуки, айпэды и кафе с бесплатным Wi-Fi-ем на каждом углу? Да вы тогда на лавке в сквере сидели на газете, да и та была Березовского. Греться они идут с митинга, усталые, но довольные, в «Стрелку» и «Жан-Жак». Где бы вы 12 лет назад грелись? В книжном магазине и в гастрономе «Арбатский». И то, в «Арбатский» вас охранники не пустили бы, затрапезных: супермаркет тогда был для избранных. С Копенгагеном они нас сравнивают, да будь не я, коптел бы ты в Твери, а сейчас все, кому хотелось, коптят где кому больше нравится.

Власть могла почувствовать себя обманутой стороной договора. Путин вовсе не был навязан России какой-нибудь военной хунтой в результате переворота, он не захватывал власть. Он появился в ответ на коллективное ожидание, он соответствовал общественному запросу.