Мичуринский проспект (СИ)

Весь облик ее, бледность, интонации и даже то, что она не выговаривала "эр" сквозили такой беспросветной тоской, что становилось страшно. Страшно и притягательно одновременно. Она все же рассказала мне историю про своего парня. Тот был старше ее на семь лет, работал в Питере экскурсоводом. Она переехала к нему по большой любви, а потом ему надоела. Они жили у него, в коммуналке с ванной на кухне. Удивительно, но я никогда таких квартир не видел. И даже не слышал о них. Уснули мы где-то через час. Но какой сон в поезде? Мучительная и выматывающая дрема.

Утром, когда мы приехали на Ленинградский вокзал, я помог донести ее чемодан до турникетов.

-- Ты рейвами не увлекаешься? -- спросила она.

-- Да так, бывает.

-- Давай тогда свой телефон, позвоню, может сходим вместе.

Прошла неделя. Я сидел и играл в контер-страйк по сети, и меня постоянно убивали. Никогда у меня не получалось искусно ставить хедшоты. Постоянно умирать на поле боя -- это очень сомнительное удовольствие. Мне всегда хотелось быть впереди, убивать по несколько игроков за раунд. И каждый раз я надеялся, что сегодня точно выйдет. Но не выходило. Каждый раз. И от того я нервничал и пинал ногой системной блок. Иногда доставалось и монитору. Хорошо, что он был ламповый, с толстым стеклом.

Только я провел правый прямой по доставшей меня таблице результатов, как пришла смс.

-- Привет! Это Аня из поезда! Помнишь меня?

Наконец-то у меня появился повод бросить это дурное занятие и начать обустраивать свою личную жизнь. Ни с того, ни с сего я получил приятный и очень неожиданный сюрприз. Мы договорились с ней встретиться на выходных и сходить на выставку на Солянке.

Выглядела она очень хорошо. В ней было что-то аристократичное -- такая же бледная, такая же печальная, все с теми же огромными зелеными глазами. Из-под пышного каре тянулась к плечам тугая и тонкая косичка.

-- Привет, отлично выглядишь! -- сказал я. -- так что за выставка?

-- Там фотографии. Не любишь что ли?

-- Трудно сказать, я же никогда до этого не ходил ни на что подобное.

-- Правда? Ну вот и посмотришь.

Там оказалось всего два зала. В одном -- фотографии, в другом картины. Фотографии не цепляли, а от того я просто пытался шутить. А вот когда мы дошли до картин, и я увидел полотно с названием "Молодость", то сразу ушла вся моя несерьезность. С холста на меня глядел неспортивный и грустный парень, а вокруг него висели в воздухе использованные презервативы, и на каждом презервативе был номер, а после каждого номера слово "любовь". Мне стало как-то грустно. То ли от того, что номеров было слишком много, то ли от чего-то другого.

-- Ну наконец-то тебе что-то увлекло! -- обрадовалась Аня. Куда пойдем дальше? Прогуляемся может?

-- Да, отличная идея, пошли прогуляемся.

Когда мы вышли на улицу, она достала из сумки фотоаппарат, и повесила его себе на шею.

-- Так вот почему ты меня повела фотки смотреть! Сама фотограф.

-- Нет, я только учусь, -- она улыбнулась в первый раз за все то время, что я ее видел.

Мы пошли вверх по холму, мимо белой церкви. Навстречу нам попалась компания алкашей, и Аня сделала снимок, не таясь, открыто. Алкаши заметили, но никак не отреагировали. А я же, в свою очередь, напрягся. Я же понимал, что поступает некрасиво она, а бить будут меня.

-- А ты только портреты делаешь? -- спросил я ее.

-- Да нет... А что?

-- Знаю тут пару заброшек, может тебе интересно будет?

-- Правда? Пойдем.

Через пять минут я уже показывал ей старое, века восемнадцатого, здание без окон, без дверей, с облезлыми стенами.

-- Ну как тебе? Нравится? -- спросил я.

-- Неплохо. Может быть ты залезешь туда?

Я посмотрел на жестяной забор. Потом в черные дыры пустых оконных проемов. Лезть мне туда не хотелось. Ане удавалось вывести меня из равновесия и заставить беспокоится за свою жизнь.

-- Да что-то не хочется...

-- Ну давай! Получится отличный кадр.

-- Может пойдем я тебе еще одно место покажу?

-- А сюда точно не полезешь?

-- Ань...

-- Хорошо, хорошо, показывай другое.

Я знал прекрасный двор неподалеку, с отличным большим граффити и повел ее туда. По дороге она снова начала фотографировать вещи, показавшиеся ей интересными. На этот раз, человек в милицейской форме не сделал вид, будто ничего не произошло, а подошел и попросил удалить снимки. При нем. Аня долго ломалась, но в итоге сделала то, о чем просил представитель закона.

-- Блин, да пошел он, -- возмущалась Аня.

-- А я тебе говорил...

-- Да что говорил? Он не имеет права.

-- Вот, смотри, -- мы свернули за угол и попали в окружение трех домов. На старых и высоких стенах, до самых окон поднимались цветные надписи, -- нравится?

-- Да ничего вроде, -- Аня крутила головой, -- о, отличная крыша, -- она кивнула в сторону двухэтажной пристройки. И стена хорошая, можно по ней наверх забраться. Полезешь?

-- Хм, -- второй раз отказываться было уже решительно невозможно, мне надо было набраться смелости. Я стоял и мялся.

-- Давай, -- Аня снова улыбнулась, -- ты смелый, ты сможешь.