Мятеж в империи

– Обещают за каждый боевой день по пять рублей сверху, без боев – трешник. Итого, если посчитать, то солдат получит минимум девяносто рубликов, что довольно-таки неплохо. Кстати, в столице и вовсе обещали по пять рублей в сутки и щедро давали аванс, – он покачал головой и шикнул сквозь зубы: – Блинками расплачиваются!

– Блинки, если не изменяет память, это же фальшивые рубли. Правильно? – озадаченно посмотрел я на своего советника.

– Да! Правда, качество хорошее, но ни один банк или почта не примет, как и торговец, у которого глаз наметан, – усмехнулся Анзор.

Вот теперь все выстраивается в определенную цепочку и становится понятно, откуда у мятежа такая поддержка. Кто-то постарался и напечатал огромное количество рублей, покупая на них лояльность и вербуя армию. Готов биться об заклад, что часть выплат производится настоящими деньгами.

– Где-то же должна находиться казна эсеров, – медленно протянул я и посмотрел на своего советника.

– Уже ищут, – широко улыбнулся тот. – Есть несколько наводок, проверят и, если попрошу, то ломанут общак эсеров.

– Обязательно попроси, – протянул я. – Мы, если понадобится, даже подсобить в таком деле можем. Если оставить мятежников без казны, то у них раскол в рядах начнется. Обещать-то можно многое, а когда тебе в руки деньги суют, то тут другой расклад.

– Это-то да, – покивал Анзор. – Вот только они сумели захватить банки и, думаю, теперь не так сильно по ним ударит, если оставим без фальшивок.

– Ударит и еще как, – не согласился я с его выводом. – Даже если мятежники сумели получить доступ к хранилищам, что как понимаю не так-то просто, то они вряд ли пожелают расплачиваться настоящими деньгами и тем более золотом.

– Думаю, все сейфы и хранилища, в том числе банковские ячейки уже вскрыты, – не согласился со мной советник. – Дело-то не хитрое, когда у тебя есть все инструменты, а полиции можно не опасаться. Но, ты прав в другом – те, кто участвовал во взломе хрена два отдадут награбленное. Поделятся – возможно, но не более того.

– Так может узнаешь, чего там в банках происходит? Смысл строить догадки? – посмотрел я на Анзора.

– Без проблем, – пожал тот плечами. – Ты мне про фальшивые деньги эсеровские скажи, давать отмашку, чтобы изымали? Хочу только предупредить, мы сможем получить десятую часть, остальное уйдет тем, кто работу исполнит.

– Хм, а если мы с тобой стариной тряхнем? Казна-то наверняка охраняется, если воры ее изъять попытаются, то не факт, что выйдут из схватки победителями. Мы же, – кивнул на бронемашины, – с этим справимся на раз. Ну а тем, кто участвовал в поиске, грубо говоря за информацию и наводку, заплатим ту же десятую часть, – подумав, предложил я.

– Ох и жадный ты Иван, – усмехнулся Анзор и сразу добавил: – Шучу! Хорошо, отдам такое распоряжение и попугаю, что охрана у казны очень серьезная, что, впрочем, скорее-всего так и есть.

Мой советник вновь ушел вызванивать своих бывших друзей-подельников. Н-да, иногда у меня закрадываются мысли, что Анзор держит руку на пульсе воровского мира империи, в котором он далеко не последний человек. Точной его иерархии мне так и неизвестно.

– Ваше высокопревосходительство! – обратился ко мне капитан. – Сигнальщик, – он указал за наши спины на колокольню, – сообщил о появлении мятежников в секторе обстрела!

– Капитан, командуйте! Постарайтесь нанести врагу как можно больший урон! Да и поможет нам бог! – сказал я.

Уже через пару секунд, друг за другом, прозвучали первые выстрелы из пушек. Следом еще и еще! Честно говоря, от грохота я чуть не оглох, а ведь прекрасно знаю, для чего пушкари открывают рот во время стрельбы. Время от времени слышу, как командует капитан:

– Первая, огонь! Вторая – огонь!

Сколько выпустили снарядов? Около полусотни, не меньше. Неожиданно пушки смолкли, расчеты засуетились у орудий, а ко мне подбежал капитан:

– Ваше высокопревосходительство! Семафорят, что колонна отошла, вне зоны поражения, разворачиваются в боевой порядок!

– Отходим! Благодарю за службу! – как можно громче рявкнул я, чтобы и солдаты у пушек услышали.

Мы успели отойти, там, где находились наши огневые позиции заработали пулеметы. Следовательно, мятежники уже рядом и не испугались артобстрела. Впрочем, не сильно-то и рассчитывал, что сможем их задержать или повергнуть в бегство. Анзор вот только запропастился, но он-то сумеет дорогу в резиденцию отыскать, в этом абсолютно уверен.

– Иван Макарович, как успехи? – встретил меня у входа, точнее, у окна в здание Еремеев. – Кстати, как вам укрепления, которые сумели возвести?

За наше отсутствие территория разительно изменилась. Откуда только взялись мешки с песком, уложенные штабелями вокруг обороняемого особняка? Правда, несколько выстрелов из пушек и от баррикад мало что останется.

– Мятежники на подходе, – мрачно ответил я Петру Евграфовичу. – Атаман Ожаровский, боюсь, опоздает. А баррикады хороши, если мятежники не применят пушки, которых у них в достатке.

– Отойдем? – кивнул Еремеев в сторону длинного коридора.