Мятеж в империи

– Иван Макарович, вы же знаете и понимаете, что власть императрицы ведет к тупиковой ветви развития, – заявил социал-революционер.

– Далеко не факт, Виктор Михайлович, – усмехнулся я.

– Могу много и долго говорить, приводить примеры, – медленно проговорил тот. – Человек вы, ваше высокопревосходительство, не глупый, понимаете, что уже старые законы и власть в империи невозможны. Слишком много чиновников и министров погрязли в мздоимстве, казнокрадстве и дела им до России нет никакого.

– На то есть полиция, – возразил я.

– И много ли дел дошло до суда? Если не считать тех случаев, когда простой люд предстает перед законом? Мы с вами, чувствуется – имеем радикально противоположные взгляды, но в общем-то ратуем за процветание нашей страны.

– Господин Чернов, переходите ближе к делу, – поморщился я, не собираясь вступать в политические дискуссии. – Сотрясать воздух словами и приводить различные примеры можно долго, а вот что-то делать для укрепления империи и улучшения жизни всех и вся не каждый способен.

– У меня два предложения, – помолчав ответил эсер. – Первое: вы признаете свершившуюся революцию и поддерживаете ее.

– Охренели? – вежливо поинтересовался я, закипая внутри.

– За такую позицию мы вводим вас в совет управления страной и ставим на должность управленца Сибири и, допустим, даем портфель министра по медицинскому обеспечению армии. Согласитесь, войска следует укомплектовать различными пилюлями, бинтами и порошками, а заводы и фабрики у вас никто отбирать и не подумает.

– Своеобразная взятка? – усмехнулся я, поняв, что он предлагает мне жить за счет казны.

– Можно и так сказать, – не стал отрицать очевидное Чернов, а потом продолжил: – Второй вариант и вовсе прост: вы провозглашаете Сибирь наследницей, скажем, Тартарии и встаете во главе нового государства. Кем себя провозгласите – без разницы, главное отзовите свои войска.

– Вы предлагаете разделить империю? – покачал я головой, словно мой собеседник мог меня видеть. – А в впоследствии намереваетесь и там установить свою власть. Нет уже господин эсер, не бывать такому! Прекрасно осознаю, что за вами стоят деньги одной из разведок иностранного государства. Допускаю, что действуете, сами веря в свои бредовые лозунги, но от этого не перестаете быть тем, кого считают предателем. Скажите мне, что будет, если в разгар гражданской войны, к которой в данный момент все стремительно скатывается, на Россию нападет та же Германия? Кто остановит немецких солдат? Или уже у вас и на этот вопрос есть ответ и какая-нибудь жертва в виде наших земель? Молчите? Ну, мою позицию поняли, мятежников жалеть не собираюсь, особенно тех, кто несет угрозу России.

– Вы заблуждаетесь, – скрипнув зубами, ответил Чернов. – Учтите, двинув на Москву свои войска это вы, а не я развязываете братоубийственную войну!

– У вас двадцать четыре часа, чтобы покинуть Россию, – жестко ответил я. – Учтите, если попадете в плен, то длительного судебного разбирательства не будет, как и ссылки на каторгу.

– Очень жаль, что разговора не получилось, – спокойно ответил Чернов, а потом продолжил: – Думаю, переговоры мы еще продолжим в другое время.

Мысленно анализируя разговор, понимаю, что эсер меня пытался прощупать и в тоже время предлагал перемирие. Конечно, согласись я или начни торговаться, то он бы мне черта в ступе пообещал.

– Приехали, Иван Макарович, – прервал мои размышления подпоручик.

Я вышел из машины, господа офицеры меня окружили и автоматы в руках держат. Перед управой целое представление устроили. Священник с кадилом, оркестр марш заиграл, градоначальник держит подушечку в руках, на которой здоровенный ключ лежит. Толпа, кстати приличная собралась и что-то кричит, но ее скандирование музыка заглушает.

– Что за хрень? – поинтересовался я у Анзора.

– Бес его знает, – пожал плечами мой советник. – Следует в управу пройти, не дай бог в толпе какой-нибудь бомбист затесался.

– Это вряд ли, – шепнул я ему и сделал знак своим охранникам, чтобы расступились.

Ко мне подошел Александр Александрович в сопровождении священнослужителя.

– Да будет благословенен наместник Урала, спасший нас всех от происков дьявола, – перекрестил меня служитель церкви, – Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Гм, такую короткую приветственную речь, если так можно выразиться, от священнослужителя никак не ожидал. Сдержанно кивнул и перекрестился, а ко мне уже господин Соловьев шаг сделал и протянул подношение со словами:

– Ваше высокопревосходительство, примете символ власти – ключ от ворот Новгорода и правьте достойно!

Мельком глянул на нахмурившегося Анзора и хитрый блеск в глазах градоначальника. Принимать такой символ никак нельзя, но и отказываться не имею права. Вот же хитрющий купец! Поставил меня в двусмысленное положение. И ведь понимает, шельмец, что возьми я этот ключ, то он с себя всю ответственность снимет. А оно мне надо? Еще бы, блин, присягнул мне на верность перед всем честным народом.