Мятеж

Так я был изучен и найден любопытным. Или полезным. Скорее второе.

И ещё секунду спустя я очнулся.

В отличие от тугодума-квола с его ущербным медицинским инструментарием, обратившее на меня внимание существо в человеческой нейрофизиологии разобраться сумело. Какие-то проблемы с пирамидальными клетками и ретикулярными ядрами, возникшие в результате нештатного вывода из заморозки, что в итоге мешало запустить нормальный режим фазовой синхронизации ритмов префронтальной коры.

Один проход внешней стимуляции, и вот он я, уже верчу головой, пытаясь понять, где нахожусь.

Едкий коктейль из медицинских запахов быстро напомнил — в биокапсуле после пассивного прыжка. И я жив. Но почему вокруг так темно?

Я видел лишь интерфейсы, которые мне услужливо транслировал квол, но вокруг моей скорлупки, на которой я так предосудительно покинул комфортный борт «Принсепса», а впоследствии и безопасные пределы «Тсурифы-6», ровным счётом ничего не было.

— Квол, диагностика внешних сенсоров.

— Сенсоры в порядке.

— Почему нет сигнала?

— Сигнал поступает успешно. Не поступает информация.

— Это как?

— Поступающий сигнал не содержит внешней информации, только белый шум на уровне чувствительности систем.

Тут я задумался и крепко.

— Мы в субсвете?

— Капсула успешно покинула топологическое пространство в заданном квадранте. В настоящее время капсула исправна и находится в обычном физическом пространстве, если вам интересно, то за бортом вакуум, параметры фоновой радиации, реликтового излучения, нейтринного и магнитного потока, картина гамма-всплесков и гравитационных волн типична для предполагаемого сектора обратного проецирования.

Но мы между тем ослепли. И на самом деле не знаем, где мы. Одни в черноте пустого пространства.

— Экранирующее молекулярное облако?

— В рентгеновском и радио-диапазоне тоже пусто. Я не вижу Ядра.

Значит, не облако. Чтобы экранировать синхротронный фон галактического Балжа, нужно кое-что посерьёзнее. Нечто вроде… мелькнувший у меня в голове образ гигантской скороварки из титаната диспрозия можно объяснить только моим плачевным неврологическим состоянием.

Значит, всё проще, капсулу некто или нечто накрыло силовым коконом.

И тут я вспомнил тот взгляд, что смотрел на меня из небытия.

— Активировать внешние когерентные излучатели.

— Класс?

— Ультра-люминофор видимого диапазона.

— Выполнено.

Похоже, ты уже давно здесь, затаившийся, неслышимый.

Но вот именно что прятаться ты, похоже, считаешь выше своего достоинства. Скорее я могу интерпретировать твоё поведение как паузу, взятую для размышления. Починить-то ты меня починил, но что со мной делать, ещё не решил.

Не могу тебя в этом укорять, но у нас с тобой одна проблема.

Я смотрел на изображение приближающегося ко мне белоснежного «Лебедя» и вспоминал тот взгляд.

Я искал встречи с Воином, но на этом «Лебеде» его точно нет. На мою капсулу в кромешной тьме наглухо экранированного участка пространства надвигался корабль спасителей.

Любопытные приходили, оставляли вокруг свои артефакты, вроде этих жалких глубинных бомб, некоторые даже пытались выйти на контакт и договориться, а потом снова уходили.

За ними приходили другие, за ними третьи.

А тело ждало и наблюдало.

Просторы субсвета только казались тесными, крошечными и медлительными. На деле эта вязкая неторопливость превращала физику в бесконечный лабиринт, в котором можно навеки заблудиться, даже обладая самой точной картой в мире. Звёздное Скопление Плеяд включало жалкую тысячу звёзд и составляло скромный декапарсек в диаметре, невесть что по галактическим масштабам, но стоило даже в пределах этой горстки светящегося космического песка переместиться на пару световых месяцев в случайном направлении, как ты раз и навсегда гарантированно пропадал из вида для любопытных глаз.

Слишком малы размеры. Слишком велико пространство вокруг.

Тело поступало так неоднократно, и ни разу активность пришельцев извне не потребовала сменить эту немудрящую тактику.