— Я должен был сообщить о ней командиру, поставить ее на учет, оповестить местных церковников о девочке-маге. Конечно же, я ничего этого не сделал. С ее упрямым характером она и слышать не хотела о предстоящем клеймении. Она и до этого была упрямым и непослушным ребенком. Из моей сестры вышла бестолковая мать. Не научила единственного ребенка, как следует себя вести и что делать! Эта ее мягкость, больше похожая на бесхребетность, — Дэрк со злостью стукнул кулаком по камню. — Ты знала, что магами-отступниками чаще всего становятся маги огня и воздуха? Огонь не дает одним спокойно жить и не создавать себе и остальным проблем. А воздух… У них какое-то нездоровое мышление.
Оника улыбнулась и на мгновение задумалась, все ли так с ее собственным мышлением? Может, это сила магии воды уравновешивает непостоянность воздушной стихии?
— Этот ребенок не хотел вести себя тихо. Солли делала все, чтобы каждый крысопес узнал о ее таланте. Сестра была в ужасе. А ведь я говорил, что у отца девочки паршивая кровь, и когда-нибудь она проявит себя. Вот и сбылись мои слова. Но это все ерунда. Настоящие неприятности начались тогда, когда Солли приблизилась к девятнадцатилетию, считая своим долгом начать борьбу за свободу всех магов. Я уговаривал ее отступиться, но разве мятежный маг послушает того, кто носит церковничий мундир. Она просила бороться вместе с ней и другими мятежниками. Глупый чудный ребенок… Командир попросил меня присутствовать, когда отправил за ней отряд. Я не хотел иметь с этим ничего общего, предпочел спрятаться в углу и переждать, пока все будет сделано. Но командир настаивал. «Проследи, чтобы все было тихо. Хватит тебе, Дэрк, постоишь в стороне для поддержки ребят». Старый дурак.
Крайснер раздосадовано вздохнул.
— Солли всегда заплетала себе две косички: маленькие и смешные. Когда церковники пришли за ней, она ждала в саду. Сидела у колодца и плела салфетку. У нее были волшебные руки. Тогда она последний раз попросила меня присоединиться к ней. Кажется, когда она увидела, что я тоже пришел, что-то изменилось в ней. Это было предательство, да?
— Похоже на то, — осторожно ответила Оника, когда пауза слишком затянулась.
— Солли сказала, что не будет сражаться со мной. «Мне тебя не одолеть, дядя» — сказала она. Наверное, ей было грустно, хоть она и улыбалась. А в следующее мгновение ее захлестнуло пламя. Я стоял в паре метров и у меня брови сгорели от этого жара. Что я мог? Я мог ее остановить. Я видел эту решимость в ее взгляде и мог предотвратить трагедию. Но я просто стоял и смотрел, как пламя зарождается в ее глазах, перекидывается на косички и руки, обнимает непроницаемым золотым коконом.
Я послал их всех к Проклятому и ушел. Нет дураков, которые попытались бы остановить ментального мага, когда у того дурное настроение. Дурное настроение! Вот, что мне сказал тогда командир: «У тебя просто дурное настроение, Дэрк»!
— Одевайся, хватит греть кости, — Оника прервала метания отшельника прежде, чем они обещали превратиться в нечто неуправляемое, не глядя, бросив тому штаны. — Ты позволил ей самой принять решение, каким бы ужасным оно ни было.
С хмурым видом Дэрк водрузил на место перевязи с клинками, повесил еще влажную рубаху на шею, подобрал олененка.
— Поэтому тебя так злит Фьорд. Напоминает о племяннице и ее участи. Думаешь, что в этот раз успеешь предотвратить беду? Он тебя возненавидит до конца своей жизни, если ты станешь у него на пути.
— С его нравом ненавидеть он меня будет недолго, — Дэрк посмотрел в глаза Оники. — У тебя есть одно отвратительное свойство, которое меня невероятно злит. Ты вызываешь доверие. Я уж начинаю забывать, кто из нас двоих ментальный маг.
— Главное, чтобы ты не забыл дорогу к Убежищу.
— Теперь ты скажешь, какую стихию укрощаешь?
— После того, как ты тут раскрыл мне душу? Нет, не скажу. И оставь уже это.
Дэрк обещал спутникам добраться до границы леса к полудню следующего дня, если они «не собираются плескаться в каждой луже, что встретится на пути». Всю дорогу до остановки на ночь отшельник был весел и говорлив, не переставая рассказывал о здешних местах и порядках в Берилоне.
— Берилон — это вам не добродушный Этварк, безмятежный город на холме. В Берилоне, как нигде сильно влияние Всевидящей Матери. Не верьте россказням, про ее великую сущность. Это всего лишь баба, усевшаяся на самый высокий стул на материке. Только ей это не вздумайте сказать. Да и любому в Берилоне. Приближенность к монаршей особе плохо действует на человеческую натуру. Это город напыщенных идиотов из знатных семей и напыщенных идиотов-церковников. Там даже птицы полны тщеславия и наглости! Мерзкие куски мяса на хилых лапках, снуют под ногами, лезут в сумки, один чуть не выбил мне глаз крылом!
— Я погляжу, птицы в Берилоне — главная беда, — Оника была довольна приподнятым настроением их проводника.