Мятеж

Дикий рев вырвался из глотки старшего дракона. Адил проигнорировал вызов и устремился ко второму детенышу… Зеленому. Тот развернулся, в отчаянной попытке улететь. Орлинг попытался отсечь врага потоком огня, однако бог ловко увернулся и, приблизившись, отсек драконышу левое крыло. Тот, видимо, без крыльев летать не умел и криком рухнул на скалы. Бог не удовлетворился этим и послал вслед несколько чудовищных по силе молний… Или того, что ими выглядело, поскольку рвануло куда сильнее. Орлинг, правильно оценив перспективы выживания детеныша, яростно взревел и полетел прочь. Решил не принимать бой? Адил замешкался и устремился в погоню. Вот уж кому отсутствие крыльев летать ничуть не мешало.

Игорь вернулся к реальности и с тоской оглядел обожженную долину. Он вновь выжил, но можно ли назвать это победой? Ничего ещё не закончено. Многие сгорели, попав под пламя дракона, многие умерли ещё раньше, в бою… Многие… Но не все. Игорь выпустил молнию, добив встающего на четвереньки черного от пепла гнома… Гномов выжило много, более чем достаточно чтобы продолжить… Игорь вскинул руки, выпуская в небо огненный шар.

– Люди! Все кто способен сражаться – ко мне! Бой ещё не закончен!

Убитый гном уже вставал, готовясь защищать нового хозяина. Приз слишком велик, чтобы остановиться на полпути. Тела трех молодых драконов. О том, чем завершится противостояние бога и дракона он беспокоиться не собирался. Если Адил, сотни лет таившийся от давних врагов, решил высунуться сейчас, значит верит в свои силы. А значит можно считать, что на кону тела четырех драконов!

* * *

С точки зрения смертных это был великий бой сильнейших из духов. С точки зрения участников – поединок двух инвалидов. Полумертвого дракона и ещё не до конца оправившегося от ран бога… Они не собирались делать себе скидок, ведь и ставка в этом поединке была как всегда высока – само существование. Боги слишком долго спали, боясь высунуться в реальный мир… Сотни лет назад драконы победили перелетели Штормовой Океан и вновь победили их и здесь. Тогда последний выживший дракон был сильнее… Но теперь все изменилось и сильнейший из богов мог с ним в этом поспорить…

Это был поединок скорости и маневренности, где любой удар может стать последним. Огненные языки лизали скалы, ответные молнии вспарывали небо, но все это было лишь фикцией. Убить противника голой магией ни один из них не надеялся… Все должен был решить ближний бой. Как в древности: меч и копье против клыков и когтей…

Богу повезло первому. Меч рассек чешую, а копье скользнуло в рану, пронзая сердце. Однако Адил не успел порадоваться победе. Дракон изогнулся в агонии, и клыки последний раз сомкнулись на враге, перекусывая божество пополам. Меч выпал из ослабевшей руки, а тело Адила исчезло. На скалы Орлинг рухнул в одиночестве. Копье дымилось в ране, но силы, заложенной в него уже мертвым богом, было более чем достаточно чтобы не оставить сопернику шансов.

Две волны, вызванные смертью могущественных духов, прошли по земле, сталкиваясь и убивая все живое. Вяла трава, не в силах пропустить такие потоки энергии, падали мертвым дожем птицы, умирали звери, замирали под землей насекомые… Волна расходилась все дальше.

* * *

Дар-Кыгых был доволен собой. Когда Древние Духи начали выяснять отношения, лучшее что можно было сделать – спрятаться и ждать когда они освободят его от опостылевших уз. Трещина в камнях, хоть и не могла защитить от прямого удара, вполне для этого подходила.

Демон даже позволил себе роскошь высунуть мордочку и наблюдать за творившимся неподалеку адом. Крики умирающих доставляли ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Он видел, как Зародыши гибли один за другим, наполняя воздух энергией.

– Мне больно. – попросил кто-то. – Помоги мне…

В мысленном зове заключалась немалая мощь и легкий привкус близкой смерти. Как бы не был силен обладатель зова, сейчас он слаб и беспомощен. Лучше и не придумаешь. Демон выбрался из своего укрытия и направился на зов пищи.

Это оказался мелкий ящер. Без правого крыла, с переломанными костями и обожженной спиной, он казался мертвым. Какой коварный обман, но с ним это не сработает.

– Иди ко мне!