Мятеж

– Сэр, это гражданский. Он просил взять его с собой.

– Просил? Вермеер, ты что, контуженый?

– Сэр, он сказал, что из русской разведки. Говорил, что хочет быть полезным нам.

Полковник понял, что самое время принимать решение. Место в вертолете было, такие операции всегда рассчитывают с небольшим, но запасом. Одного человека лишнего вертолет точно поднимет.

– Сам его и тащи. Прорываемся, пошли!

* * *

Казимир Поклевский оказался прижатым к земле пулеметным огнем, пулемет работал от спортивной площадки школы. Он даже не сомневался, что атакующие – русские.

Их было несколько человек, двое пошли левее, чтобы пройти вдоль забора и попытаться найти место для проникновения на спортплощадку или хотя бы для обстрела, но шансов было немного. Дело в том, что площадка была выровнена, а сама местность как бы шла под уклон, справа налево. Получалось, что если заходить слева, то площадка окажется выше тебя и вести обстрел будет невозможно, разве что только по кабине и двигателю вертолета. Они уже поняли, что на поле сел вертолет, только не знали какой.

Развязка наступила внезапно – пулемет заглох, пулеметчик, видимо, менял ленту, – и Поклевский бросился вперед, сам не зная, куда он бежит и будет ли у него там укрытие. Он просто поставил свою жизнь на кон – и выиграл: проскочил опасную зону до того, как пулеметчик справился с лентой, и выскочил в «мертвую», непростреливаемую зону до того, как его успели поймать на прицел...

– Сэр! Нам не пройти! Их там человек сорок!

Потеряв третий этаж, они оказались блокированы в холле второго, удерживая еще и коридор. Чтобы выйти туда, они потеряли двоих ранеными, в том числе одного – тяжелораненым. Вниз, по лестнице первого этажа почти непрерывно бил пулемет, простреливался насквозь и коридор, не давая противнику приблизиться. Гвардейцы пытались бросать гранаты через коридор, но коридор был слишком длинным, достать могло только случайным осколком. Однако что-то делать следовало, и срочно – рано или поздно кто-нибудь из гвардейцев рискнет жизнью и догадается садануть вдоль коридора из гранатомета. В здании из гранатомета стрелять нельзя – но при таком длинном коридоре ничего страшного не случится, реактивная струя найдет, куда уйти. Тогда у них появятся потери, и серьезные, – сразу.

Что-то ударило полковника по голове, по титановой штурмовой каске так сильно, что на мгновение погас в глазах свет, остался лишь звон в ушах. И боль. Стремительно разрастающаяся боль.

– Сэр! – кто-то заметил это. – Медведь ранен! Медведь ранен!

– В окно! – закричал полковник, не зная, контузия это или ранение в голову и сколько он протянет. – Быстро в окно, прорываемся на улицу!

Пуля пробила каску, это была бронебойная пуля, но глубоко уйти она не смогла. Каска все же выполнила свое предназначение и задержала пулю. Тем не менее полковник Ругид был ранен и контужен.

Здание сотряс страшный удар – кто-то долбанул по нему из чего-то, напоминающего артиллерийское орудие. Даже пол под ногами пошатнулся...

Что-то сверкнуло, нестерпимо ярко, почти под ногами Казимира Поклевского, а потом раздался взрыв – такой силы, что чуть не погасил сознание. Но не погасил, не погасил, и падая, думая, что уже убит, Казимир Поклевский нажал на спуск автомата, высаживая весь магазин. Не то чтобы не целясь, но и вообще не видя, куда стреляет. А в бою чаще всего находят свою цель случайные пули, таков закон войны, который с полным правом можно назвать законом подлости.

Так получилось и на этот раз. Один из морских пехотинцев собирался прыгать из окна, когда автоматная очередь прошлась по нему. Поклевский стрелял снизу вверх, под очень острым углом, и сразу несколько пуль попали в цель, не помог бронежилет. Морской пехотинец из группы «Яд гюрзы» рухнул вниз, упал рядом с еще живым польским повстанцем Казимиром Поклевским, который просто взял в руки автомат и решил пойти воевать за неподлеглость Польши. Его никто не готовил, не учил, все, что Польша дала ему, – старенький автомат и несколько магазинов с патронами. Тем не менее всем этим он сумел распорядиться с предельной эффективностью, убив морского пехотинца САСШ из специальной группы, в подготовку которого государство вложило несколько сотен тысяч долларов. Поэтому можно посмеяться, когда говорят, что все решает техника и подготовка – да, решает и многое, но не все. Фанатизм и патриотизм, неистовая вера в собственную правоту и готовность умереть, чтобы забрать с собой в могилу хоть одного врага, тоже имеют значение. И часто – немалое...

Автоматная очередь ударила прямо в остекление вертолета, коротко вскрикнул второй пилот.

– Ранен?

– Есть немного... – Второй пилот, кривясь от боли, потянулся за аптечкой.

– Какого хрена! Нас всех тут похоронят!

Крик первого пилота услышал один из канониров.

– Сэр, они уже идут. Им нужно две минуты.

– Козлы! Сбрасывайте емкости! Быстрее!