Мгла

- Никогда! Отстоять эти проклятущие шторы - дело чести! - Моментально вскинулся Зак, ничуть не удивившийся моему появлению. Лишь тряхнул рыжими волосами, собранными в забавный совсем короткий хвостик, перетянутый кокетливой изумрудной ленточкой. Лентой, как и дамой сердца Зак обзавелся накануне после прибытия лорда Эдьена, второго рыцаря его величества, похвалявшегося жемчужной нитью, подаренной её величеством.

   Лениво наблюдавший за ним рыжий граф немедленно встрепенулся, и, прейдя в чрезвычайно приподнятое расположение духа, не мешкая, объявил меня своей дамой сердца, потребовав памятного дара, который бы напоминал о моем расположении к своему верному слуге. Расшалившегося лорда не смогли призвать к порядку ни грозные взгляды моей матери, ни тычки собственного брата, бросавшего на меня виновато-настороженные взгляды.

   Не возымели действия и исполненные ненависти взгляды несчастного воителя, нервно сжимающего злополучную нитку.

   Призвать к порядку расшалившегося графа удалось лишь после того, как раскрасневшаяся я со вздохом протянула ленту с правой косы, не жалея испорченной причёски, но храня трепетную надежду, что порывистый и увлекающийся рыжий лорд получит желанное и забудет. Однако Зак проявил несвойственное ему постоянство, не только не вернув мне ленту, но и подвязав ей собственные непокорные волос, вызывая крайнее недовольство моих родителей и тихие смешки - у меня. Прошедшие дни нисколько не охладили рыжего графа, всё так же носившего мой подарок, что отчего-то совсем не расстраивало меня, согревая среди подбирающегося к сердцу холоду, усиленным странным гнетущим чувством, крепнувшим день ото дня. Этим предчувствием ныне я рискнула поделиться с графами, прервав их сетования о том, что в нашем замке не знают, что такое железная дева, с которой не мешало бы познакомиться уже не их врагу.

Светоч с наслаждением подставлявший лицо солнечным лучам вздрогнул, опуская глаза, которые он, к моему безмерному удивлению ничуть не ослепленный солнцем, но ничего не сказал. В отличие от Зака, ответившего по новой привычке теребя края ленты:

- Быть может, всё дело в волнении. А может, в близости храмовника, умом ты понимаешь, что он мог на основе нашей дружбы высказать предположение о твоей связи с темными силами. И теперь барон и баронесса опасаются огласки, так же как и мы, скрывая истинную подоплёку от Элоизы... - Наставительно произнес он, сверкая темными глазами.

Ещё восьмицу назад я скрыла бы мысли, вызванные словами лорда, уверив что ничуть не волнуюсь, а его пояснения излишни и оскорбительны. Тогда мне и в голову не могло прийти, что я буду обращаться на "ты" к чужим людям, ставшим меньше чем за месяц из врагов едва ли не родными - последней преградой на пути одиночества...

   То было восьмицу назад. А сейчас я могла не признать, что тоскую без них, не представляя, как переживу расставание. Невоспитанные, коварные, отпугивающие графы за пару тройку недель пребывания в нашем доме смогли привязать меня к себе так же крепко, как Элоиза за два прошедших года. А потому, не имея возможности поделиться с сестрой, я позволила себе тяжкий вздох и жалобу:

- Мне совестно перед Элли. И больно, что приходится ей врать, может, стоит рассказать ей...

- Нет! - Разом вскинулись братья, и, кажется, сами устыдились своей несдержанности, ибо, когда я подняла глаза от растрепанного края манускрипта, Светоч уже не смотрел на меня. Прятал взгляд и Зак, наконец вздохнувший, всё так же не поднимая глаз:

 - Нет. Прости, но так будет лучше. И не беспокойся, думаю, что это задело её так уж сильно - девочке сейчас тяжело: первый бал, множество незнакомых людей, препорученных её заботам - тяжелая ноша и для более сильной девушки, чем Элоиза. Думаю, твоё молчание, если и замечено ей, то приписано волнению и усталости. Если хочешь, мы расскажем, но потом... Только подожди. - Ласково произнес он, осторожно оглаживая ленту большим пальцем. - Но знаешь, Вира, думаю, ей не стоит знать о наших прогулках - иначе придется раскрывать и причины нашего маленького обмана - тайны нашего рода открываются не всем, а Элоиза излишне инициативна и может... по живости характера великих бед. Не хотелось бы, чтобы ваши почтенные гости прознали, что вы принимаете отлученных или, что вас с ними связывает нечто большее, нежели простая вежливость...

- Я не боюсь этого! - Горячо уверила я, сжав прохладные пальцы графа в своих руках.

Больше всего я боялась, что графы не поверят мне, решат, что мне претит дружба с ними.

Но графы лишь рассмеялись, а Зак улыбнулся, осторожно целуя вспыхнувшую, как маков цвет меня в запястье.

- Мы знаем, - ласково произнес он, прижимая моя ладонь к своей груди - туда, где по бархатным кафтаном мерно билось его сердце. - Но лучше бы это было не так...

- Но это так! И я не боюсь. И Элоиза бы не испугалась! - Воскликнула я, и прошептала, опуская глаза: - Она никогда не простит меня...

Я думала, они рассердятся, но в голосе Зака не было и тени гнева: