Между нами и горизонтом

Пять месяцев спустя я лежал на спине в пустыне недалеко от Кабула. Мое тело обгорело, легкие горели от вдыхаемого дыма, а полковник Уитлок называл меня сумасшедшим ублюдком, приказывая людям затащить меня в вертолет, пока я не истек кровью и не умер.

На другом конце света Магда рожала моего племянника. Его назвали Коннор. В свидетельстве о рождении в графе «отец» медсестра в ярко-розовом халате, измученная четырнадцатичасовой сменой, написала аккуратными синими чернилами имя — Салли Джеймс Флетчер. 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Спустить курок

Похороны были серыми и мрачными. Солнце, казалось, никогда не прекращало светить в Калифорнии, но почему-то мир стал темным, черным местом, и солнечная погода не могла ничего изменить.

Мама, не переставая, плакала. Как и я. Все это было слишком. Папа ушел. Салли увезла военная полиция, и сколько бы раз я ни звонила, чтобы узнать, что с ним происходит, никто мне ничего не говорил. В конце концов я узнала, что его держат на военной базе Кэмп-Хаан в Риверсайде, и что он ожидает слушания дела. Я все еще не могла в это поверить.

Выдавал себя за офицера. Так сказал солдат, когда они арестовали Салли в аэропорту. Он никак не мог выдать себя за офицера. Не мог.

Мы проводили папины поминки в ресторане. Половина соседей собралась, чтобы попрощаться с моим отцом. Мы пили, ели и рассказывали истории. День был горько-сладким — настоящая дань уважения замечательному, доброму и великодушному человеку, который затронул жизни стольких людей. Моя тетя Симона организовала абсолютно все. Женщина оказалась просто находкой. Она приветствовала всех в церкви, координировала всех, следя за тем, чтобы они знали, где и когда появиться на поминках. Она расставила цветы и позаботилась о том, чтобы всем было удобно и хватало еды и питья. Она отгоняла людей от мамы и меня всякий раз, когда казалось, что мы на грани полного срыва (что случалось довольно часто). Без нее мы бы пропали.

День клонился к концу, и я занялась тем, что собирала тарелки и стаканы в ресторане, стараясь не терять голову — это было прекрасно, что так много людей пришли, чтобы показать нам свою любовь и поддержку, но я действительно не могла больше слышать людей, говорящих мне, как они сожалеют о моей потере.

Несу стопку тарелок через заднюю дверь в кухню, когда вижу высокую птицеподобную фигуру, одетую в черное, стоящую в стороне.

Роберт Линнеман.

Он слегка махает, когда замечает меня. Что, черт возьми, он здесь делает? Я ставлю свою ношу и направляюсь к нему.

— Мистер Линнеман? Вы приехали на похороны моего отца? — Даже когда я говорю это, я знаю, что в этом нет смысла.

Линнеман медленно качает головой.

— Нет, мисс Лэнг, хотя я ужасно огорчился, узнав о вашей потере. Я также должен извиниться за то, что появился здесь в такое время, но я пришел по просьбе мистера Флетчера.

— Салли? Вы его видели?

— Да. Я представляю интересы Салли и Ронана уже очень давно. Я также раньше представлял их отца. Так или иначе, мне позвонили и сообщили о положении Салли. Я уже несколько дней пытаюсь решить этот вопрос. Салли просил меня передать вам это письмо. Против моего совета, должен добавить. — Он протягивает маленький конверт, который выглядит так, будто его когда-то запечатали, а потом снова разорвали.

Линнеман вздыхает, увидев, как я провожу пальцами по разорванному краю конверта.

— Да, к сожалению, военная полиция прочитала его до того, как я смог забрать его с базы. Боюсь, что содержание письма, вероятно, не принесло Салли никакой пользы. Можно сказать, что даже наоборот.

Вынимаю письмо и начинаю читать. Оно все объясняет. По мере того, как я читаю, быстро пробегая глазами страницы, написанные мне Салли, все становится более понятным. В то же время, все стало гораздо запутаннее.

— Значит... Салли был тем, кто вытащил тех людей из-под обломков, а не Ронан?

Линнеман кивает.

— Я ничего не понимаю. Как Магда и Ронан объяснили, почему они поженились, а не Магда и Салли? Когда они поменяли свои личности обратно? — Моя голова болит до такой степени, что каждый последний клочок этой новой информации, которую мне давали, просто не имел смысла.

— Ронан узнал об этом, когда Салли, наконец, вернулся домой из командировки. Он вернулся на остров и нашел его. Тогда они согласились снова стать самими собой. Пришло время быть теми, кем они должны были быть. Я наблюдал за их встречей. Ронан беспокоился, что Салли не очень-то обрадуется, увидев его.

— Так вы знали об этом? Все эти годы?

— Да.

— И вы не подумали упомянуть об этом, когда Ронан умер? Вы не подумали объяснить, почему так чертовски трудно заставить Салли забрать Коннора и Эми?

Линнеман разглаживает свой костюм, вежливо отказавшись от подноса с закусками от тети Симоны.

— Не имел права. Сейчас я обсуждаю с вами этот вопрос только потому, что Салли попросил меня об этом.

Боже, какой бардак. Все было в таком беспорядке. В такие времена я обычно обращалась за советом к отцу, но теперь это было невозможно.

— Нас сколько все плохо с Салли? — спрашиваю я.