Меж двух океанов

Бизнес за решеткой

Мы плетемся по бесконечным коридорам и лестницам, охраняемые спереди и сзади. Ночной судья молчит, словно воды в рот набрал. Он даже не возбраняет нам говорить по-чешски.

В коридорах и за приоткрытыми дверьми помещений лежат вповалку десятки, а то и сотни полицейских. Шлепают карты, стучат кости, в углах валяются обтрепанные книжонки с шедеврами о Диком Западе. Гарнизон единственных в Панаме вооруженных сил, власти, за которой всегда последнее слово.

Конвойные впустили нас в просторную комнату. По углам здесь та же картина, что и в коридорах: люди в военной форме, не знающие, как убить время. У стены напротив двери с важным видом склонился над письменным столом офицер с золотыми погонами. Перед столом, прямо посреди комнаты, стоят три стула, а из двух углов помещения на них нацелены стволы тяжелых пулеметов. Великолепная режиссура!

Офицер встает, на лице его расплывается сладчайшая улыбка.

— Я майор Сатурнио Флорес, третий помощник начальника панамской полиции. Садитесь, пожалуйста, — и он с преувеличенным радушием пожимает нам руки.

Мы спокойно повторяем свой протест — совершенно формально; майор извиняется — также формально; фарс начинается. Полчаса отвечаем на вопросы, которые в тысяче вариантов уже слышали из уст репортеров, любопытствующих и автомобилистов-болельщиков всех трех частей света. Пора кончать всю эту комедию и идти отсыпаться.

— Майор, ответы на эти вопросы вы знаете из газет — вы же их читали, если заинтересовались нами. И знаете их из нашей корреспонденции, принятой и отосланной. Вам следовало бы поучить ваших почтовых чиновников. Они делают свое дело несколько дилетантски. Нож и цензурная печать были бы куда приличнее. И вообще почему вы приказали нас арестовать?

майор с минуту помолчал, поудобнее устроился в глубоком кресле и медленно прикурил сигарету.

— К сожалению, — говорит он, прячась за облако дыма, — я получил приказ свыше. Итак, приступим к делу. Каковы ваши дальнейшие планы?

— Они вам известны. Завтра утром мы выезжаем в Коста-Рику.

Майор еще раз пытается прикинуться заботливым.

— Но ведь Панама не имеет с Коста-Рикой сухопутного сообщения.

— Имеет, майор. Правда, о шоссе мы ке слышали, но между обеими странами есть железнодорожная линия. И в конце концов при необходимости мы, вероятно, найдем каботажное судно. В любом случае, вам известно из газет, что мы едем в Мексику.

— А затем намереваетесь в Соединенные Штаты? — спрашивает майор, наклоняясь над столом.

— Вы знаете, что Соединенные Штаты в общей сложности четыре раза отказывали нам в транзитных визах. Эго единственное из сорока государств, не считая Колумбии. Поэтому из Мексики мы вернемся домой.

Третий помощник начальника начинает резать слова, как бритвой:

— Итак, скажем точнее: вас действительно не интересует поездка в Соединенные Штаты?

— Простите, майор, но вам скорее следовало бы заниматься нашими планами в Панаме.

— Если так, то у меня было бы для вас иное предложение. Возвращайтесь в Южную Америку!

— А что нам там делать? Мы уже были там достаточно долго.

Флорес потерял самообладание. Резко поднялся и сунул руки в карманы:

— В таком случае садитесь на первый пароход и поезжайте в Европу!

— Благодарим за дружеский совет, майор, — спокойно отвечает Мирек, уверенный, что на этот раз Флорес зашел слишком далеко. — Но у нас имеется свой план путешествия. Разрабатывали мы его не на скорую руку и не в одну ночь, так что и менять не станем за одну ночь. Жаль, что вас так-мало информировали и ваш коллега из Кристобаля и офицеры-паспортисты с «Марко Поло». У вас с ними на редкость сходные взгляды на то, что нам следовало бы делать. А теперь просим вас ответить откровенно. Сколько времени нам придется сидеть тут?

— Это… это зависит от результатов обыска ваших вещей и от сообщения ночного судьи.

— Есть ли у вас еще какие-нибудь вопросы?

— Gracias, спасибо, достаточно.

Майор Сатурнио Флорес театрально закрыл папку с толстой стопкой бумаг, и вдруг лицо его принимает иное выражение, он удобно усаживается в кресле и приглушает голос.

— Прошу вас, забудьте теперь на время, что я майор полиции. Видимо, сеньора Эспалека особо заинтересует то, что у меня есть кофейные плантации. Что бы вы сказали о компенсации, например, за ваши автомобильные покрышки…

После полуночи в дверях появляется взмокший ночной судья. Почтительный поклон майору, минута приглушенного разговора — и майор отпускает нас, принося многочисленные извинения.

— Если позволите, вас отвезут на моей личной машине.

Дома было целое светопреставление.

— Нас заперли в пустой комнате, там, у вас, наверху, — пытается покороче рассказать о случившемся расстроенная

Лидушка. — У дверей выставили стражу. Внизу опустили жалюзи, закрыли на ключ двери и перерыли там буквально все, и ваши чемоданы тоже! Потом нас впустили обратно и, не сказав ни слова, уехали. Бандиты!