Мэтр и Мария

Но с девяностых годов все изменилось. Так изменилось, что даже в этом кафе, как и на всей студии, в основном, и пустынно и тихо. Тот, кто помнит, как трудно было обнаружить свободный стульчик у столика, теперь может выбирать из трех десятков. И грустно ему сидеть и пить кофе, не наблюдая вокруг шумных компаний из артистов и членов съемочных групп.

Ах, съемочная группа! Передать бы аромат отношений и бессловесного взаимопонимания, некого братства людей, собравшихся сделать какое-то большое дело. И это большое дело – кино. Если это Большое кино. А его все меньше. Теперь снимают сериал за сериалом, и собираются для этого не группы, а эдакие зондеркоманды, которые и сценария не знают и даже о чем фильм представления не имеют. Кроме постановщиков. Из-за денег работают, из-за бабла заветного. Да и какие там идеи, когда одно и то же, одно и то же.

Изредка в наше время заходят на Ленфильм Игорь Масленников, Владимир Бортко, Александр Сокуров, Алексей Козлов, Сергей Снежкин и другие мастера. Нечасто, потому, что заказов мало на хорошее кино, студия в стагнации, и хотят оттяпать бизнесмены эту территорию священную и совершить позорнейшее – удавить Ленфильм, захоронить его легенду.

Ползучее животное желание сдачи ленфильмовских территорий в найм сторонним организациям все растет и толстеет. Уже магазин «Пятерочка» оттяпял немалую часть. В десятом корпусе обосновались кришнаиты, и несет по коридорам сладким запахом индусской выпечки. Двор киностудии стал – автостоянкой с жесткими тарифами В одном таком арендуемом офисе обосновалось Общественное объединение по борьбе с наркотиками во главе с его председателем Альбином Савеловым. Тем трагическим вечером в его кабинете томились приглашенные члены группы по созданию продолжения телевизионного сериала криминальной тематики. Недурственный сериал, надо сказать. Умел Дэвид Розгир подбирать людей и вдохновлять их на новые темы. А Савелов еще со времен перестройки знал Розгира, который ему и доверил пост исполнительного директора проекта по телекриминалу.

Надо бы описать этот офис Савелова. Когда-то это была аппаратная кинозала Ленфильма. Альбин молодец, что не стал, заполучив в аренду это помещение, огульно избавляться от содержимого. Он оставил, как есть, этих монстров – четыре кинопроектора салатного цвета. Сохранил металлический стол для перемотки кинолент. И ряд одинаковых, раритетных теперь, телефонов, намертво привинченных к полке, на которой они выстроились – восемь трубок на рычагах аппаратов. Когда-то здесь священнодействовали киномеханики. О, это люди особой профессии. В советское время были целые техникумы по обучению тех, кто крутил киноленты зрителям. Их бы не техникумами назвать, а семинариями. Выпускники этих киносеминарий давали жизнь растянутому белому полотну в кинотеатре. Они нажимали на кнопку и часа полтора держали во власти магии кино сотни зрителей волшебным лучом кинопроектора. Правда, иногда их спускали на землю, свистя, негодуя и обзывая почему-то сапожниками. Это когда случались обрывы кинолент. А что значит обрыв киноленты во время сеанса? Это как вену, на которой держится жизнь, перерезать. И тогда, словно ангелы, киномеханики быстро чинили тончайший материал и вновь запускали жизнь на экранах.

В бывшей такой аппаратной и прилегающих помещениях теперь располагался офис Савелова.

– А для чего столько телефонов тут тогда понаставили? – спрашивали гости.

О! За кино следили все власть имущие. И советский Сталин, потворствовавший Григорию Александрову (Мормоненко) и фашистский Гитлер, опекавший режиссера Х'eлену Б'eрту Ам'aлию Рифеншталь, и даже, кажется, силы небесные. Понимали мощь воздействия на массы. И киноаппаратная была сравни со штабом армии. Один звонок – и «нет кина», «кина нема». Киноленту – на полку. «На полку» – значит на хранение, и никому не показывать.

Вот в этом священном месте и ожидали московско-американского гостя Дэвида Розгира сценаристы и режиссеры криминального мыла. Как известно, малый процент населения Санкт-Петербурга разбирается, как правильно построить дом или проложить дорогу. Ведь этому надо учиться не менее пяти лет, сдавать экзамены и заниматься прочей ерундой, чтобы потом строить и прокладывать. Но также известно, что в миллион раз больше людей, знающих, как совершаются и раскрываются преступления. Можно подойти к каменщику и сказать, что он как-то криво кладет кирпичи. В ответ получишь отповедь на могучем русском. А если скажешь сценаристу-детективщику, что он придумал глупость, что его творение принесет вреда больше, чем рухнувшая стена на головы граждан, он даже не обидится. Да, глупость, но эту глупость хавают! И пусть их. Смотрят, значит, нравится. Нам платят, значит, мы делаем свою работу. О'кей.

И вот эти выдумщики сидели в офисе Савелова перебирали всякие варианты столь длительного опоздания Дэвида Розгира. Пробки? Да, пробки, конечно. По телефону не отвечает? В отеле забыл мобильную трубку, должно быть.