Читаем Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе полностью

Критон, 49d–e

СОКРАТ. Обрати внимание, Критон, что, соглашаясь с этим, ты соглашаешься вопреки общепринятому мнению, – ведь я знаю, что так думают и будут думать лишь немногие. А когда одни думают так, а другие иначе, тогда уже не бывает общего мнения, и непременно каждый презирает другого за его образ мыслей. Поэтому и ты вдумайся хорошенько, разделяешь ли ты этот взгляд, согласен ли ты со мной, и можем ли мы начать обсуждение, исходя из того, что никогда не будет правильным поступать несправедливо, отвечать на несправедливость несправедливостью и воздавать злом за претерпеваемое зло. Или ты отступаешься и не разделяешь исходного положения? А я с давних пор и по сей час держусь такого мнения. Если же, по-твоему, все это не так, а как-нибудь иначе, скажи и наставь меня. Но если ты останешься при прежних взглядах, тогда слушай дальше.

Откровенность также важна для этического прогресса общества. Калликл пытается обосновать свое мнение о том, что лучшей жизнью является та, в которой все желания удовлетворены. Сократ ценит его готовность высказать эту точку зрения.

Горгий, 493d

СОКРАТ. Прекрасно, мой любезнейший! Продолжай, как начал, да смотри не смущайся.

И так во всем. Есть убеждения, которые люди высказывают, а есть те, которых они придерживаются, умалчивая об этом. И в беседе невозможно добиться серьезного прогресса, пока на свет не выйдет как то, так и другое. Поэтому одна из функций сократического вопрошающего состоит в том, чтобы поощрять честность. Лучше всего делать это в той же манере, в какой это делал сам Сократ. Искренне высказанное мнение будет оспариваться и проверяться, но автора при этом никто не осудит. Скорее даже наоборот: того, кто высказывает нечто шокирующее, поблагодарят за честность – ведь его поступок позволяет рационально обсудить заявленное мнение и проверить его на истинность. Разумеется, такая линия предполагает личный риск, на который сократик готов идти ради общего блага. Другие люди, вероятно, имеют такие же мысли, но не высказывают их. Между тем невысказанное убеждение может оказаться гораздо ближе к истине, чем то, которое оглашается.

Правило откровенности в методе Сократа не более абсолютно, чем большинство других правил[142]. Порой Сократ закрывает на него глаза – это делается, чтобы можно было продолжить диалог после того, как собеседник сдался, или по каким-то другим причинам[143]. Кроме того, от задающего вопросы подобной прямоты не требуется; несмотря на слова в приведенном выше отрывке из «Апологии», искренность самого Сократа иногда вызывает сомнения[144]. И это неизбежно. Чтобы эффективно ставить сократические вопросы, часто приходится опровергать даже те утверждения, с которыми вы сами согласны, – пожалуй, в подобных случаях это происходит особенно часто, поскольку высок риск соглашаться с ними из эгоистических соображений. «Адвокатом дьявола» в католической церкви называли человека, чья работа заключалась в том, чтобы изыскивать недостатки у претендентов на причисление к лику святых. Задающий сократические вопросы часто находится в таком же положении по отношению к тому или иному расхожему мнению.

За своей откровенностью нужно следить, но это получается не всегда. В ходе сократического исследования кому-то порой удается жульничать, не попадаясь. Нечто подобное встречается и в тех случаях, когда вы тестируете собственные убеждения. Здесь правило прямоты может показаться глупым, потому что у вас, конечно же, нет причин не высказываться прямо в разговоре с самим собой. Проблема, однако, в том, что вот это «конечно же» здесь не слишком уместно. Люди часто ошибочно полагают, что верят в то, во что на самом деле не верят, но хотели бы верить, причем рядом нет никого, кто указал бы им на то, какая это чепуха. О поддержании имиджа в собственных глазах иногда заботятся столь же тщательно, как и о своем публичном имидже; откровенность наиболее важна и трудна прежде всего в монологе с собой. Сократа, кстати, этот вопрос очень волновал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература