Метод 15/33

Я смотрю вслед своему прекрасному и невозмутимо-безмятежному мальчику, который скрывается за дверью штаб-квартиры «15/33». Я начинаю срезать увядшие листья с волнистых фиолетовых петуний в голубых горшках у входа, чтобы справиться с предательски-грустной дрожью в подбородке. В следующем году он уедет в колледж, – напоминаю я себе.

Любить другого человека так сильно, что, когда ты на него смотришь, у тебя сердце рвется на части. Вот что такое иметь ребенка.

* * *

Я говорила, что должна рассказать о трех моментах. О Ленни. О своей компании. А теперь о последнем и, разумеется, наименее значимом. О Брэде.

Ванти, Ленни и Нана – это трое людей, для которых я никогда не выключаю Любовь. Для них ее переключатель всегда находится во включенном положении. Для других я включаю ее лишь на время. Но есть и такие, для кого я ее не включаю никогда, испытывая к ним только всепоглощающую и бесконечную ненависть и даже отчетливую жажду убийства. Если бы не ангельское прикосновение Ленни к моей голове, нескольких человек на этой планете уже давно не было бы в живых.

В «15/33» начинается новый день. В последний раз отполировав эту рукопись, которую можно будет извлечь и опубликовать только после моей смерти, я запираю ее в сейф и вижу, как к нашему зданию подкатывает машина Лиу. Жена Лиу, Сандра, спрыгивает с пассажирского сиденья их «Форда Ф-150», единственного автомобиля, который соглашается водить Лиу. Мне кажется, с тех пор, как мы с ним познакомились, это уже четвертый. Сандра корчит ему смешные рожицы, спрашивая у него, какая из них лучше всего демонстрирует мужскую реакцию на жевание «дерьмового бургера». Она, как всегда, работает над каким-то новым проектом.

Лично я считаю, что человек, откусивший кусок дерьмового бургера, будет похож на кошку, пытающуюся отрыгнуть клубок шерсти. Поэтому, когда Сандра подходит к красной кухонной двери «15/33», я мастерски изображаю кошку, вырыгивающую комок шерсти. Мой собственный кот, Стиви По, неодобрительно мяукает при виде моего кривлянья. Он разлегся во всю длину, демонстрируя свое изумительное отвислое пузо и раздраженно вытягивая ленивые лапы, потому что я потревожила первый из его тридцати дневных снов. Серая шерсть торчит во все стороны из-под его тела. Возлежа на своем бирюзовом коврике перед небесно-голубым домиком, он напоминает фараона. Стиви поистине невыносим. Он прыгает мне на лицо, когда я сплю, громко требуя порезанное куриное филе и тунца вместо обычной кошачьей еды. Мне некого винить в этом, кроме себя. Я всегда благоговела перед тем, как искусно кошки демонстрируют свое презрение почти ко всему на свете, как небрежно они сбрасывают со счетов даже руку, которая их кормит. Так что я исполняю практически любые желания Стиви. Но в качестве мести за это я цепляю на его фиолетовый ошейник розовые колокольчики.

– Эй, девушка, ты готова? – спрашивает меня Лиу, стоя у своего продолжающего работать пикапа.

– Ага, ага, мне это нравится, – одобрительно восклицает Сандра. – Сделай так еще раз, – просит она, входя в кухню.

– Лиу, подожди, я только куртку возьму, – говорю я, снимая с одного из красных крючков свою белую куртку в стиле сафари.

Одновременно я еще раз кривляюсь для Сандры, отчаянно надеясь, что это действительно смешно.

– Превосходно. Тогда я так и запишу это для сценария. А вы, ребята, будьте сегодня помягче. Нельзя быть такими жестокими, – говорит она и наливает себе кружку кофе, который я заварила именно для нее.

Присев вместе с кружкой, чтобы погладить толстый подбородок Стиви, она проходит в свой писательский кабинет.

Я, пятясь, выхожу за дверь, одновременно продолжая наблюдать за Сандрой и корчить для нее рожи, и запрыгиваю в пикап Лиу.

– Она сказала, чтобы мы не были сегодня слишком жестокими, – говорю я ему.

Лиу вздергивает нос и пытается скрыть улыбку.

– Мы будем сегодня настолько жестоки, насколько нам вздумается.

– Ага, – киваю я. – Конечно.

Лиу уже под шестьдесят. У него густая седая шевелюра. Он работает так, как будто по-прежнему федеральный агент, преследующий в лесах и болотах ужасных похитителей. Наверное, поэтому его тело остается сухощавым. Я наблюдаю за тем, как он вращает руль грузовика и как вздуваются при этом мышцы его предплечий.