Метастазы

– Скоро отдохнём. Поехали.

Обнялись, упали в темень, зажмурились от яркого света.

Итан быстро огляделся и понял, что они снова вышли не там, где договаривались встретиться с другими «родственниками». Кругом высились блочные стены угрюмых строений, гудели машины, доносились металлические взвизги, будто работала пилорама, и солнце над районом высадки жарило с яростью пустынного надзирателя.

– Стойте!

Собравшиеся разомкнуть объятия спутники замерли.

– Это не наш реал. Сразу идём дальше.

– Ты промазал?

– Прошу прощения, практики не хватает.

Тёмные бездны сомкнулись вокруг них, и прошло какое-то время, прежде чем путешественники осознали себя живыми. Осмотрелись, прислушиваясь к негромкому прибою вдалеке.

– Фронт? – нарушил молчание Солоухин.

Итан расслабился:

– Мы на месте.

– Как ты определил?

– Посмотри на восток.

Солоухин повернулся. Над щетиной близкой лесополосы виднелись далёкие крыши селения.

– Луганск?

Итан не ответил.

– Но здесь никого… – робко проговорила Лавиния.

– Прошло всего несколько часов, а мы договаривались встретиться через двое суток. Будем искать ночлег и выяснять местные новости. Это мир Тараса, слава богу, «старухи» тут нет, и мы не пропадём.

– Может, кто-нибудь из наших тут уже был и оставил закладку?

Итан помолчал, оценивая идею сержанта, кивнул.

– Ищем.

– Что именно?

– Какую-нибудь необычную деталь пейзажа, сломанный куст, намёк на посылку.

Солоухин скептически прошёлся по желтоватой щетине травы, заметил стоящий бетонный столбик с выщербленными краями.

– Это не оно случайно?

Итан подошёл, внимательно осмотрел столбик, нагнулся, отбросил ошмёток глинистой корки и выпрямился, держа в руке белый прямоугольничек пластыря.

– Нашёл!

Лавиния захлопала в ладоши.

– Как здорово! Жора, ты очень зоркий!

– Орёл, – буркнул Итан, понюхав пластырь. Прочитал намазанное чем-то коричневым словечко: – «Утолин».

– Что утолин? – не понял Солоухин.

– Это фамилия, Тарас упоминал её. Утолин у них полковник контрразведки. Тарас был здесь и написал его фамилию.

– Зачем?

– Чтобы мы позвонили.

– Откуда мы узнаем номер телефона этого Утолина?

– Я помню номер мобилы бывшего командира Тараса, бывшего полковника Рогожина, а он уж точно должен знать номер контрразведчика.

– Но у вас же не работает рация…

– Не работает в нашем реале, но мы не в сорок первом.

– Ладно, звони, всё равно другого варианта нет.

Итан сосредоточился на вызове, называя чип-секретарю номер личного кода связи Рогожина.

К его удивлению, руководитель ЧВК «Бах» отозвался быстро. Голос у него был хрипловато-басовитый, и в нём звучала мрачная враждебность.

– Кто говорит?

В родном реале чип-модуль мог создавать в мозгу образ звонившего, но в двадцать третьем реале мобильные средства связи ещё не были так совершенны, и лица командира ЧВК Итан не видел.

– Итан Лобов, – ответил он. – Брат капитана Тараса Лобова.

– Тара… – возникла пауза. – Что с ним?!

– Жив-здоров, но в бегах.

– Его ищут федералы…

– Знаю, потому он и не может связаться с вами. Он дал ваш номер и попросил вас связать меня с Утолиным. Вы его знаете, полковник…

– Контрразведки. Он-то вам зачем?

– У нас серьёзные проблемы, нужна его помощь, а Тарас говорил, что этот полковник связан с РОКом. Ну, вы понимаете.

Рогожин сделал ещё одну паузу:

– Странные дела происходят, однако…

Итан мимолётно подумал, что, если бы начальник ЧВК знал настоящее положение дел, он вообще получил бы инсульт.

– К сожалению, у меня мало времени, чтобы рассказать вам подробности всей заварухи, но поверьте, мы на краю гибели. Может быть, Тарас вам сам всё расскажет. Но если вы не хотите рисковать…

– Записывайте.

– Я запомню.

Глуховатым баском Рогожин продиктовал номер мобильного руфона, системы связи на фронте, возникшей ещё в начальных вариантах реалов.

– Что-нибудь ещё?

– Нет, спасибо, дальше мы сами. Но я обязательно сообщу вам детали, когда станет понятно, останемся мы на свободе или нет.

– Удачи, Лобов.

– И вам, товарищ полковник. – Итан заблокировал чип. Посмотрел на ожидавших конца разговора товарищей.

– Поверил? – спросил Солоухин.

Итан кивнул.

Солоухин пошмыгал носом:

– Наверное, хороший человек этот полковник. Вообще, нам везёт. Не знаю, поверил бы я на его месте.

– Везёт не только дуракам, – улыбнулся Итан.

– Будешь звонить Утолину?

– Давайте найдём местечко поуютней, глотнём водички, и я позвоню.

Лавиния неожиданно ткнулась Итану в грудь, всхлипнув:

– Когда всё это кончится!

Солоухин открыл рот, глядя то на неё, то на Итана, но чисадмин прижал палец к губам, и сержант, кхекнув, отошёл со словами:

– Подождите тут пару минут.

Исчез за кустами.

Итан приподнял лицо девушки с закрытыми глазами, нежно поцеловал в губы.

– Ты веришь мне?

Она кивнула:

– Верю.

– Всё будет хорошо!

Донбасс‑88

12 июля, вечер