Метастазы

Броневик вёз в Луганск молодых бойцов, подлежавших, как оказалось, ротации. Лобов, одетый в такой же «хамелеон», ничем среди них не выделялся и доехал до кольцевой дороги, опоясывающей город, прежде чем сойти после КПП.

Пока ехали, он познакомился с парнями, весело предвкушавшими отдых, узнал о событиях на фронте: группа армий «Центр» только что взяла Краматорск, – и порадовался вместе с ними, оптимистически смотрящими на жизнь. В отличие от него, парней не преследовала ни «старуха», ни какой-либо другой искусственный интеллект.

Высадившись, Итан с интересом прошёлся по улице, разглядывая вывески на домах и всматриваясь в лица прохожих, занятых своими проблемами.

Город жил своей жизнью, как и месяц назад, когда чисадмину впервые в жизни пришлось поменять своё мировоззрение и стать беглецом, хотя никакой вины он не чувствовал. Нельзя сказать, что он был особенно счастлив в своём неведении относительно глобальных управленческих решений. Знать, кто и как руководит страной, ему было не нужно. Однако после того как его обвинили в предательстве и начали преследовать, загнали на фронт (хотя он и так работал на оборонку и был востребован как хороший цифровик), а потом вдруг вообще решили убить, Итан начал разбираться в чём дело, и вышел на структуры, подчинённые другому уровню управления, скрытому от человеческих глаз.

Оказалось, что Россию ведёт «к светлому будущему» колоссальный искусственный интеллект «ИИмперия», имеющий в своём распоряжении ИИ поменьше – «Маршалессу», прозванную в среде айтишников «старухой», которая, в свою очередь, руководила военными действиями и могла привлечь к исполнению своих планов «живых» людей. При этом её обслуживали не только технические специалисты, но и политики-управленцы, министры правительства и начальники спецслужб, и уйти от такого мощного противника было практически невозможно. Спасало чисадмина только появление ещё одного беглеца – Иннокентия Лобова, оказавшегося продолжателем рода Лобовых из другой реальности, запутанной с реальностью Итана. Стало понятно, что и он тоже попал под гильотину решения родного ИИ – «Баталера», принимающего войну на Украине как стратегическую игру (это была чисто калька решений «старухи»!) и убиравшего препятствия.

Иннокентий нашёл решение – способ бегства в другие копии Вселенной – и помог «родичу», а затем они познакомились с третьим Лобовым – Тарасом, и проблема перестала быть локальной. Оказалось, что во всех мирах «куста реальностей», запутанных войной на Украине, Лобовы стояли вне закона, несмотря на то, что не были предателями России и российского народа! Просто они узнали то, что не должны были знать, подоплёку цифрового развития общества, где люди уже не играли руководящую роль. Точнее, играли роль «расходного материала».

Впрочем, в данный момент Итан не думал о последствиях контроля человечества машинами, пусть и суперинтеллектуальными. Его, конечно, интересовали детали противостояния систем управления – человеческой и машинной. Да и вдобавок хотелось знать, до чего дошёл прогресс «оптимизации» социума и продвижение стратегии «ИИмперии» в реале Иннокентия, под видом приват-фри – отказа от частной собственности – позволяющей ввести поистине глобальный контроль над людьми. Но в данном моменте надо было решать свою собственную судьбу, связанную с судьбой Лавинии, и молодой человек, не знавший, что имеет рефлекторный «талант» всех Лобовых выживать в самых экстремальных условиях, начал действовать согласно впопыхах разработанному плану.

На одной из улиц Луганска, в районе расположения стадиона «Донбасс», ещё не восстановленного полностью, он попытался активировать свой чип-виджет, но не преуспел. Идея Лавинии о том, что «старуха» с помощью специальных технических приёмов заблокировала линии связи обоих беглецов, очевидно, являлась правильной.

Тогда он зашёл в кафе «Донбасс» (фантазия чиновников, предлагающих названия улиц города, удивляла не только его), заполненное парнями и девушками в одинаковых голубых комбинезончиках волонтёров, и попросил у охранника, пожилого и прихрамывающего на левую ногу, мобильный телефон.

Мужчина (лет под шестьдесят, седой, морщинистый, в зелёном комби) окинул гостя кафе внимательным взглядом (Итан был без оружия, но в боевом «хамелеоне») и, наверное, признал в нём коллегу. Спрашивать, где его собственный мобильник, он не стал.

– С фронта? – усмехнулся хромой.

– Оттуда, – кивнул Итан, что было правдой. Выглядел он сейчас, небритый и неотдохнувший, вполне по-фронтовому.

– Юг, север?

– Херсон.

– А я под Угледаром воевал, вот пришлось вернуться. – Охранник кивнул на укороченную ногу. – Что один? Отстал?

– Побывка.

– А-а… – Мужчина вытащил из кармашка на груди виджет-очки, подал гостю.

– Звони, безлимит как участнику боевых действий. Код ноль семь три единицы.

Итан нацепил очки, произнёс «ноль семь один один один» и отошёл в уголок за будочку. Заметил каплю видеокамеры над дверью раздевалки, отвернулся, досадуя на себя, что не подумал о наблюдении.