Месть железного дворфа

Наконец он остановился посреди довольно большой площадки, где не было ни костров, ни палаток, ни тел убитых. Кэтти-бри поспешила к нему, но он, подняв руки, жестом велел ей отойти. Теперь песня звучала у него в ушах все громче, она не давала ему покоя, словно рвалась на волю.

И, разведя в стороны руки, Дзирт До’Урден запел. Он запрокинул голову и пел, словно обращаясь к небесам.

Под изумленные возгласы окружающих Дзирт поднялся над землей. Тело его окружало сияние – сначала призрачное, потом более яркое.

– Дзирт! – кричали его друзья.

Но Кэтти-бри не кричала; она одновременно плакала и смеялась. Ей показалось, что она поняла, в чем дело, и разгадка ошеломила ее. Она думала, что является избранной Миликки, но, увидев парившего над землей дроу, поняла, как сильно ошибалась.

Из ладоней Дзирта возникли лучи света и устремились вверх, к черным тучам Сумерек. Сначала они были слабыми, тонкими, но постепенно становились все ярче, мощнее, и вспышки следовали одна за другой так часто, что их невозможно было сосчитать. Они поднимались вверх, пронзали клубившиеся тучи. Там, в небе, загорались огни, тьму разрывали молнии и разыгрывалась великая битва.

– Миликки, – прошептала Кэтти-бри.

Слезы текли у нее по щекам, и при виде этого невероятного, невиданного божественного зрелища она опустилась на колени.

* * *

Несмотря на то что Тиаго Бэнр находился далеко от лагеря, на вершине небольшого холма, он заметил Дзирта, швырявшего в небо осколки ослепительного света. Молодой дроу-аристократ спрятался за кустом, на котором почти не было листвы, как и на всех кустах и деревьях Серебристых Болот в этом году. Вцепившись в спутанные ветки, он наблюдал за волшебной картиной в изумлении и гневе.

– Скоро мы его захватим, – пообещал чей-то голос, раздавшийся у него за спиной. Тиаго от неожиданности едва не выпрыгнул из сапог, резко выпрямился, выхватил меч и приказал щиту развернуться.

Что ты здесь делаешь? – спросил он, увидев, кто это сказал.

– Я искала тебя и нашла, – солгала Дум’вилль.

Разумеется, она пришла сюда, чтобы найти другого, но Хазид-Хи почувствовал присутствие эмблемы Дома Бэнр, которая помогла Тиаго не разбиться насмерть после падения со спины дракона. Ведь эта эмблема, подобно всем знакам Дома Бэнр, была вырезана из камня, добытого в Фаэрцрессе, области Подземья, пропитанной магическими излучениями, – теми же самыми, которые наделили меч разумом.

– Я не звал тебя! – рявкнул Тиаго. – Где Рейвел и моя жена?

– Этого я не знаю. Враги гнались за ними от переправы через Ровин далеко на юг. Меня сбросили в реку, и я выбралась на берег только у Сарбрина. Мой меч провел меня к моему отцу, а оттуда, со склона горы над крепостью дворфов, мы пришли на север, чтобы найти тебя.

Тиаго с нескрываемым недоверием посмотрел на нее. Как она могла знать, что он здесь, знать о том, что он вообще жив? Он опустил меч, и Дум’вилль подошла ближе.

– Тебе следовало бы радоваться тому, что я пришла, потому что я могу оказаться очень полезной тебе здесь, в Верхнем Мире, – сказала она, и в ее нежном голосе прозвучали дразнящие потки.

– Ты бесполезное существо, и я прекрасно обойдусь без тебя.

– Тебе следует еще раз подумать об этом.

– Ты осмеливаешься перечить мне?

Я не бесполезна для тебя, благородный сын Дома Бэнр, – сказала девушка, расправив плечи. – Я легко могу передвигаться среди рас, населяющих поверхность, а кроме того… – Она шагнула еще ближе. – Я могу предложить тебе нечто такое, чего не могут дать тебе женщины Мензоберранзана.

– И что же это, скажи на милость? – спросил Тиаго, когда она подошла к нему вплотную.

– Уважение, – ответила Дум’вилль.

Тиаго притворился разгневанным и даже ухитрился изобразить злобную гримасу, но Дум’вилль видела, что ее слова задели его, хотя она и не могла бы сказать, что привлекло его сильнее – возможность почувствовать себя главным или практическая польза от ее присутствия.

Девушка решила, что это не имеет значения, потому что она все равно ненавидела его. Тем не менее она нуждалась в Тиаго, если хотела достичь своей цели. Пусть думает, что это она помогает ему в его делах.

* * *

Вскоре плакали даже дворфы, и все, кто находился на поле, были словно загипнотизированы происходящим.

Завеса тьмы начала рассеиваться, и сквозь нее уже пробивался свет звезд. Их увидели на Серебристых Болотах впервые за много месяцев.

Сражение в небесах продолжалось, сверкающие осколки и искры возникали из ладоней Дзирта и поднимались вверх. А сам он пел, несмотря на то что чувствовал себя так, будто сама его жизненная сила участвует в страшном сражении – сражении Света и Сумерек.

Это продолжалось почти до рассвета, и впервые за долгое время люди, эльфы и дворфы увидели настоящую ночь, и многострадальную землю озарил серебристый свет полной Селунэ и се Слез.

Песня закончилась шепотом, последней, почти бессильной нотой, и затем чары рассеялись, Дзирт упал и остался неподвижно лежать на траве. Друзья подбежали к нему, испугавшись, что он умер, называя его по имени.

* * *