Месть в конверте

Но уж кто не хотел ни на что плевать — так это сама Елена Станиславовна. Она прекрасно понимала, что за ней пусть и вторым планом, не как за основным объектом наблюдения, но постоянно приглядывают, что любой сочтенный компроматом факт будет тут же зафиксирован и, даже если не попадет немедленно на стол к Георгию Федоровичу, сохранится в анналах и вполне вероятно, что когда-нибудь все-таки да и «выстрелит». К тому же, честно говоря, ни одного достойного кандидата в любовники, способного заставить потерять голову, кинуться в безрассудную, а в ее случае и небезопасную, авантюру, на горизонте не просматривалось. Так, обычные и уже порядком примелькавшиеся и надоевшие премьерно-вернисажные шаркуны. Заехать с кем-то из них после спектакля в ресторан — ради бога! Не возбраняется. Мы — женщины современные и эмансипированные. Но до определенного предела. Далее — ни-ни! Чтоб в отчете потом все выглядело скромно, достойно и внушительно: «00.10. В сопровождении N покинула „Славянский базар“. 00.20. Села в такси. 00.45. Вышла у своего дома и поднялась в квартиру». Такая «индульгенция», да еще подписанная должностным топтуном, повесомее «пояса верности» будет. Лишь один раз позволила себе Леночка «дать слабину».

Уж больно сладкозвучно распевал стремительно покоривший столицу стройный, гибкий, белокурый забайкальский гений! Дала слабину и… была жестоко разочарована. Обаятельный, артистичный и выглядящий со сцены столь соблазнительно новоявленный Орфей оказался грубым, примитивным, почти что на уровне дикого, необразованного неандертальца, жеребцом, а вместо романтического любовного свидания имела место поспешная случка на квартире одной из Леночкиных приятельниц. Происшедшее отрезвило и без того достаточно трезвомыслящую и разумную Елену Станиславовну.

Физиологической потребности разнообразить свою сексуальную жизнь она не испытывала. Георгий Федорович, надо сказать, при всей его сдержанности и умеренности, в интимной жизни раскрывался совсем с другой стороны. И потом, Елена Станиславовна, защищенный кандидат наук, старший научный сотрудник, начавший набрасывать заметки к докторской диссертации — и на этот раз это будет уже точно «ее» тема; политическая ситуация в стране, кажется, «теплела», а Казимир Малевич и его окружение все-таки не «враги народа», — теперь уже и сама была заинтересована в том, чтобы упрочить свой семейный союз рождением ребенка. И она хотела на все сто процентов, а может быть даже и больше, быть уверенной, что отец ребенка — именно Георгий Федорович, а не какое-то случайное увлечение. Не то чтобы она так уж испытывала неудержимую тягу к материнству, но годы шли, возраст начинал приближаться к критическому. Как ни крути, но «пора, мой друг, пора!». И вот тут обнаружилось, что уже почти желаемый ребенок весьма проблематичен.

Первые годы замужества Елена активно использовала различные предохранительные средства: ставились и удалялись какие-то пружинки, поглощались привозимые из-за кордона новомодные противозачаточные пилюли. Нет, к добыванию и доставке этой зарубежной продукции Георгий Федорович не имел никакого отношения: Елена не считала необходимым информировать его о столь сугубо женских делах, тем более что реакция Георгия на все эти идущие вразрез с его стремлениями и желаниями ухищрения была ей прекрасно известна. Но, наконец немного переведя дух после защиты, в полной мере насладившись собой как кандидатом искусствоведения, Елена Станиславовнаприняла волевое решение: все, рожаю. Немедленно были отменены все защитные прибамбасы, и Леночка начала ожидать естественного результата: не слишком желанной, но — уже никуда не денешься! — запланированной и неизбежной беременности. Месяц, два, полгода, год… Безрезультатно.

Вскоре первоначальное недоумение сменилось уже достаточно серьезной озабоченностью. Неужели же поспешное решение, принятое в ранней юности, действительно привело к такому необратимому итогу, как бесплодие? Вновь врачебные консультации, обследования, различные препараты. Только теперь преследовалась уже прямо противоположная цель. И вновь Елена предпочитала в одиночестве переживать все свои тревоги и сомнения, ни словом, ни полусловом не намекая мужу на уже волнующую и беспокоящую ее ситуацию.

Все медицинские показания с ее стороны были вполне благоприятны. А поэтому врачи все чаще и чаще начинали поговаривать о необходимости супругу пройти соответствующую проверку. Но этот вариант был для Елены Станиславовны категорически неприемлем. Оставалось только терпеливо ждать и надеяться. И вот, кажется, наконец… Кажется, кажется… Да нет, теперь уже определенно не кажется! И все-таки Елена еще некоторое время не торопилась делиться своим сюрпризом с Георгием. И лишь когда срок беременности перевалил за десять недель, она решилась: пора и мужу начать морально настраиваться на предстоящее вскоре отцовство!