Месть Седьмой

— Берни Косар, ко мне!

БиКей перелезает на переднее сидение, глядит на меня, словно удивляясь, почему я тоже не выхожу из фургона. Я почесываю его за здоровым ухом, и он тихо скулит.

«Береги её», — телепатически говорю я ему.

Берни Косар становится передними лапами мне на ногу и слюняво облизывает мое лицо. Сара смеётся.

— Тебя прямо зацеловали на прощание, — говорит она, когда Берни выпрыгивает из фургона. Сара берет его на поводок.

— Это не настоящее прощание, — говорю я.

— Согласна, — отвечает Сара с оттенком неуверенности, её улыбка начинает дрожать. — До скорого, Джон Смит. Береги себя.

— До скорого. Я люблю тебя, Сара Харт.

— Я тоже тебя люблю.

Сара уходит, спеша к раздвижным дверям автовокзала, Берни Косар трусит за ней по пятам. Она оборачивается ко мне только раз, прямо перед тем, как исчезнуть за дверями, и я машу ей рукой. А затем Сара пропадает из виду внутри автовокзала, откуда она отправится к секретному месту в Алабаме искать способ помочь нам выиграть эту войну.

Мне приходится сдерживаться, чтобы не погнаться за ней — я сжимаю руль, пока не белеют костяшки. Даже слишком белеют — это внезапно вспыхнул мой Люмен, ладони светятся. Я не терял контроль с тех пор, как… хм, со времен Парадайза. Глубоко вздыхаю и успокаиваюсь, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто на автовокзале ничего не заметил. Поворачиваю ключ в замке зажигания, чувствуя, как оживает фургон, и отъезжаю от автобусной станции.

Я скучаю по Саре. Я уже скучаю по ней.

Я еду обратно в один из самых ужасных районов Балтимора, где Сэм, Малкольм и Адам, в ожидании меня, планируют нападение. Я знаю, зачем и куда направляюсь, но все равно ощущаю себя потерянным. Я вспоминаю свою короткую драку с Адамом в разрушенном пентхаусе центра Джона Хэнкока, как я едва не выпал из окна. Это чувство пустоты за спиной, балансирование прямо на краю пропасти — сейчас я чувствую то же самое.

Но затем я представляю, как руки Сары оттаскивают меня от этой пустоты. Представляю, какой будет наша следующая встреча, после победы над Сетракусом Ра и могадорцами, отброшенными назад в холодную пустоту космоса. Я представляю будущее и зловеще улыбаюсь. Есть только один способ претворить это в жизнь.

Пришло время сражаться.

Глава 4

ШЕСТАЯ

Ночь. Мы пробираемся по грязной дороге через болото; в тишине слышны лишь ритмичное чавканье наших раскисших от воды кроссовок да непрестанный стрекот сверчков. На пути возникает одинокий накренившийся деревянный столб, близкий к полному падению. Фонарь не светит, линии электропередач провисают меж веток разросшихся деревьев, теряясь в листве. Для нас, месивших торфяное болото целых два дня, совсем не спавших и становившихся невидимыми от каждого шороха, это долгожданный признак цивилизации.

В это болотное царство нас завел Пятый. Он-то, разумеется, знал дорогу. Здесь нас поджидала его засада. Найти обратный путь оказалось не так-то просто. Мы не могли просто взять и вернуться к машине, на которой сюда приехали, ведь моги, само собой, держали ее под наблюдением.

Девятый, идущий в нескольких шагах впереди, шлепает себя сзади по шее, давя комара. От этого звука Марина вздрагивает, и холод, который она излучает вокруг себя после боя с Пятым, мгновенно усиливается. Не могу сказать, делает ли она это специально, или у нее проблемы с контролем нового Наследия, но, учитывая непереносимую влажность флоридских болот, я не против иметь под боком портативный кондиционер.

— Ты в норме? — тихо спрашиваю я её, не желая, чтобы услышал Девятый, хотя прекрасно знаю, что с его усиленным слухом это невозможно. Марина не разговаривает с ним с тех пор, как убили Восьмого, а со мной лишь иногда перекидывается парой слов.

Марина поворачивает ко мне голову, но в темноте невозможно разглядеть выражение ее лица.

— А сама как думаешь, Шестая? — отвечает она вопросом на вопрос.

Я сжимаю её руку — её кожа холодна, как лёд.

— Мы их достанем, — говорю я ей. Лидерские речи не мой конёк — в этом хорош Джон, так что я говорю без затей: — Вырежем всех под корень. Его смерть не будет напрасной.

— Он вообще не должен был умирать, — отвечает она. — Зря мы его там оставили. Теперь он у них, и одному Богу известно, что они творят с его телом.

— У нас не было выбора, — возражаю я, зная, что это правда. После битвы, которую нам навязал Пятый, мы были далеко не в той форме, чтобы продолжать сражаться против батальона могадорцев с поддержкой одного из их кораблей.

Марина качает головой и замолкает.

— Представляете, раньше я всё время мечтал, чтобы Сандор меня взял в поход с палатками, — не в тему начинает Девятый, оглядываясь на нас через плечо. — Я терпеть не мог наш расфуфыренный пентхаус. Но, черт возьми, после всего этого… да я уже по нему скучаю!