Месть самураев (трилогия)

– Света дневного отныне я не боюсь… – пожаловался Киби Макиби. – Стало быть, превратился обратно в человека. Думаю, как человек.

– Если ты думаешь, как человек, то нам отсюда точно не выбраться, – тяжело вздохнул Ваноути. – Зря ты это затеял.

– А вот и не зря! – вскричал Киби Макиби и в отчаянии ударил кулаком в стену лабиринта.

Посыпались камни, и образовалась дыра. Киби Макиби сунул в эту дыру голову, с кокой что-то разглядывал внутри, а потом обернулся и сообщил торжествующе:

– Вот и пришли, куда надо!

Когда они все в лихорадочном нетерпении расширили отверстие, то увидели в неясном свете далеких факелов огромный зал с помостами, на которых лежали мшаго и ежики. А когда проникли внутрь и осмотрелись, то поняли, что попали в главный арсенал арабуру и что здесь хранятся и яри, и нагинаты, и катана. Кроме этого арабуру складировали пращи, камни для них, сосуды с зажигательной смесью, луки всех известных конструкций, колчаны, полные стрел, палицы, боевые ножи, топоры, разнообразные доспехи, кольчуги, сапоги, копья, дротики, копьеметалки и еще множество диковинных вещей, которые они рассмотреть просто не успели. Скрипнули двери, потянуло сквозняком, и в отдалении меж колонн замаячили факелы.

Язаки, горшечник Дзигоку, старший черт Майяпан и дед Ваноути забились в самый дальний и темный угол. К счастью, вошедшие не дошли до зала, где была дыра в стене, а стали забирать то оружие, которое было ближе к выходу. Они складывали его в мешки и уносили. Когда в подвале остался один учетчик, Язаки шепотом скомандовал:

– Уходим!

Они едва успели набрать по охапке мшаго и поспешно бежали, так как в арсенал снова наведались арабуру.

* * *

Натабура все еще горевал об Язаки. Он часто вспоминал, как они самым чудесным образом спаслись из волшебной страны Чу, как они штурмовали Нефритовый дворец регента, и уже давно не чаял увидеть друга, как вдруг он явился сам – заросший щетиной по уши, нечесаный, неухоженный и злой, как вепрь. Воняло от него, конечно, соответствующе.

– Друг! – Язаки бросился на шею.

Натабура не успел и рта открыть, как Язаки оттащила охрана:

– Как ты смеешь бросаться на императора?! М-м-м!

– Какого императора? – очень и очень удивился Язаки и, вытаращив глаза, посмотрел на Натабуру, одетого в обыкновенное кимоно, но с тонкой золоченой кольчугой под ней.

– Великого и Солнцеподобного! – поучали его, держа за руки и за ноги и раскачивая, чтобы бросить в воду. – Поплывешь дальше!

Натабура опешил. Он сидел на берегу и ловил рыбку. Натабура еще не привык к своему нынешнему положению и не знал, как правильно себя вести, чтобы не уронить достоинства. Увы, теперь он должен был соблюдать этикет, и тут на него такая напасть. Конечно, он опешил. Его опередил Афра, который воспользовался беспомощностью Язаки и облизал ему лицо.

– М-м-м… – мычал Язаки, не в силах отвертеться.

– Стойте! – крикнул Натабура в последний момент, когда Язаки должен был улететь в воду. – Стойте! Отпустите его.

Он бросил удочку и обнял Язаки:

– Я уже боялся, что не увижу тебя!

– Я плохой друг, – покаялся Язаки со слезами на глазах.

– Нет, это я плохой друг, – вторил ему Натабура, – даже не искал тебя.

– Если бы ты нашел меня, ты бы уже не захотел быть моим другом, – с тяжелым вздохом покаялся Язаки.

Охрана из пяти самураев, переминаясь с ноги на ногу, не знала, что ей делать. Река текла величественно и неизменно.

– А это кто? – спросил Натабура.

– Ваноути ты знаешь.

– Знаю. Привет, Ваноути!

Прибежал Митиёри и бросился на шею деду.

– Это старший черт кецалей Майяпан.

– Майяпан! – воскликнул Натабура. – Мёо – светлым царем Буцу ты приходил ко мне во сне.

– Точно! – воскликнул Майяпан и сразу вспомнил, что дорога к Ушмалю ему заказана из-за доноса рыжего харчевника. – Я хотел тебя спасти от тюрьмы Тайка.

– А это Киби Макиби.

– Демон дыр и колодцев… – учтиво представился Киби Макиби.

– Бывший, – уточнил Язаки.

– Да, бывший, – все так же учтиво согласился Киби Макиби.

Его мучила жажда. Он уже сожалел, что пошел с людьми, и совершенно забыл, что навеки стал человеком.

Такие же сомнения мучили и Майяпана. Он и сам не знал, почему пришел к мятежникам. Доносов он не боялся и рассуждал так: все пошли, и я пошел, а еще мне нравятся их напитки. Подумал он, подумал и решил остаться.

Акинобу тотчас послал людей во вражеский арсенал. Они принесли мечей, пик и амуницию столько, сколько могли, но не разобрались в самом главном: у арабуру появилось новое оружие – мушкеты и пушки, на которые просто никто не обратил внимания.

* * *

Накануне два иканобори, совершающие патрульный облет долин Хитамити, Икама и Убаи, обнаружили множество дымов, поднимающихся из таких узких ущелий, в которые никогда не попадал дневной свет и в которых постоянно стояли сумерки.