Месть под расчет

— Ты видела их вчера вечером, прежде чем лечь? — настойчиво расспрашивал Сент-Джеймс.

— Они были тут вчера утром. Я помню, потому что переложила фотоаппарат, которым пользовалась на спектакле. Все было тут, рядом со столом.

— А потом? Ты не помнишь? Ты больше не брала их?

— Нет. Меня далее не было в комнате. Я пришла, чтобы переодеться к обеду. Я бы заметила их. Должна была. Я же была тут. Сидела за туалетным столиком. Но я не видела их. А ты, Саймон?

Линли встал. В его взгляде было любопытство, когда он переводил его с Деборы на Сент-Джеймса, может быть, замешательство. Но ничего больше.

— Уверен, они были тут, — сказал Сент-Джеймс. — В твоем старом металлическом ящике, да? — Дебора кивнула. — Я видел его возле туалетного столика.

— Возле туалетного столика, — повторил Линли скорее для себя.

Он посмотрел на пол, посмотрел на Сент-Джеймса. Посмотрел на кровать.

— Сент-Джеймс, когда это было? — Он хотел произнести это как ни в чем не бывало, но не смог, и вопрос прозвучал куда значительнее, чем предполагалось.

— Томми, мы опоздаем на поезд, — вмешалась леди Хелен.

— Сент-Джеймс, когда ты видел ящик? Вчера? Вечером? Ночью? Когда? Ты был один? Или Дебора?..

— Томми, — позвала леди Хелен.

— Нет. Пусть ответит.

Сент-Джеймс молчал, и Дебора тронула Томми за руку, многозначительно поглядев на леди Хелен.

— Томми, — леди Хелен предприняла третью попытку, — это не…

— Я же сказал, пусть он сам ответит.

Прошло несколько секунд — целая вечность, — прежде чем Сент-Джеймс бесстрастно проговорил:

— Нам с Хелен удалось вчера раздобыть фотографию Мика Кэмбри. Томми, мы были у его отца. И я принес фотографию Деборе перед обедом. Тогда-то я и видел ящик.

Линли смотрел на него во все глаза. Потом тяжело вздохнул.

— Проклятье, — сказал он. — Я прошу прощения. Чертовски глупо получилось. Не понимаю, что на меня нашло.

Сент-Джеймс мог бы улыбнуться. Он мог бы отмахнуться от извинений Линли и рассмеяться, отвергая обидную, но понятную ошибку. Он не сделал ни того, ни другого. Он только посмотрел на Дебору и быстро отвел взгляд.

— Дебора, они очень дорогие? — желая разрядить обстановку, спросила леди Хелен.

— Несколько сотен фунтов.

Дебора отошла к окну и встала к нему спиной, чтобы ее лицо было в тени. Она чувствовала, как кровь стучит у нее в висках, на шее, на щеках, и ей хотелось лишь одного — поплакать.

— Значит, кто-то хочет продать их. Но не в Корнуолле. Во всяком случае, не здесь. Не исключено, что в Бодмине, или Эксетере, или даже в Лондоне. Но сомневаюсь, что ящик, украденный во время обеда, предназначен для продажи. После ареста Джона Пенеллина все очень осложнилось, вы не находите? Все выходили и приходили…

— А не сидели в гостиной, — сказала Дебора.

Она вспомнила о Питере Линли и его злом тосте. Кому, как не Питеру, могло прийти в голову досадить ей? А досадив ей, он досадил и Томми.

Сент-Джеймс посмотрел на часы.

— Отвези Хелен и Дебору на вокзал, — сказал он Линли. — Им все равно нет смысла оставаться тут. Мы попробуем разобраться сами.

— Прекрасно, — отозвалась леди Хелен. — Мне вдруг захотелось вдохнуть лондонский смог.

Она направилась к двери и по дороге коснулась руки Сент-Джеймса, который последовал за ней.

— Саймон, я прошу прощения, — сказал Линли. — Мне нет оправдания.

— Если не считать твоего брата и Пенеллина, усталости и отчаяния. Все в порядке, Томми.

— Ладно. Я чувствую себя дурак дураком.

Сент-Джеймс покачал головой, но лицо у него было несчастное.

— Ничего. Пожалуйста, забудь.

И он вышел из комнаты.

* * *

Сент-Джеймс сначала увидел, а потом услышал, как его сестра зевает в дверях.

— Ну и вечерок, — проговорила она, входя в столовую и усаживаясь за стол. Подперев рукой голову, она потянулась за кофе, налила его в чашку, добавила сахар. Словно не удосужившись поглядеть в окно, Сидни надела ярко-синие шорты, украшенные серебряными звездами, и коротенькую кофточку. — Ужасные тосты, визит полицейских, арест. Нас вызовут на допрос?

Сидни посмотрела на блюда под крышками, расставленные на буфете, но не пожелала встать и стащила с тарелки брата кусок бекона, который положила на его тост.

— Сид…

— Хм-м-м? — Она придвинула к себе несколько газетных страниц. — Что ты читаешь?

Сент-Джеймс не ответил. Он проглядывал нанруннелский «Споуксмен» и не хотел, чтобы его дергали.

Газета была местная, и по большей части в ней были местные новости. Как бы Мик Кэмбри ни был предан своему изданию, Сент-Джеймс не мог связать его убийство с тем, что он читал: о состоявшейся в Ламорна-Коув свадьбе, об осуждении воришки из Пензанса, о нововведениях на молочной ферме неподалеку от Сэйнт-Бериана. Было здесь и сообщение о постановке «Много шума из ничего». Спортивные новости представляли собой заметку о местном теннисном матче, а что касается преступлений, то речь шла лишь о дорожно-транспортной разборке между водителем грузовика и коровой. В редакторской колонке были кое-какие намеки, но они касались будущего газеты, а не убийства Мика Кэмбри.