Месть по закону

Антон произнес последнюю фразу, организовывая «проверку» в «проверке». Называя первый пришедший на ум адрес в Центральном районе, он очень хорошо слышал в телефонной трубке шорох бумаги. А ответ Заруцкого затянулся на ту долю секунды, чтобы Антон понял — председатель стал писать адрес с того момента, как Струге его назвал. Тем не менее Антон услышал:

— Зачем мне записывать? Если будете уезжать — просто позвоните.

— Если я управлюсь со своим недугом быстро, то сразу выйду. В любом случае я буду стремиться к этому.

Разговор окончен. А вместе с ним окончено все, что шесть лет связывало его убеждениями по рукам и ногам, то, что раньше тяготило, а потом выработалось в устойчивую привычку.

Первое, что сделал, поднявшись с дивана, Антон, — разгреб ворох одежды и вытащил из-под него плечики с висящей на них мантией. Когда она находилась в его квартире, она всегда висела, расправленная, на комнатной двери. В пятницу он взял ее, чтобы привести в порядок на следующую неделю — почистить и погладить. Он так и сделал вечером, но сейчас она была растоптана и смята. Антон отнес ее в ванную и повторил пятничное мероприятие. После этого повесил ее не на дверь, а в шкаф. Держа рукой дверцу, он смотрел на нее, словно боясь сделать первый шаг и ошибиться.

Струге с грохотом захлопнул дверцу.

Все!..

И принялся за уборку.

Он развешивал вещи в шкаф, чистил, драил, мыл мебель, пол. Когда с этим было покончено, он собрал в кучу вещи, внешний вид которых можно было восстановить, лишь выстирав, и снес в ванную. Они с трудом поместились в стиральной машине. Корзины для грязного белья Струге не имел.

Свою беспечную спортивную одежду он сменил на джинсы, кроссовки и короткую кожаную куртку. Уже выходя из дома, он вернулся и надел на палец подарок матери — золотой, с вкраплением черного камня, перстень.

Что-то было не так. Что-то перевернулось. Судья Антон Павлович Струге исчез, как мантия за дверцей шкафа.

Глава 11

Пастор был очень удивлен, когда, подъезжая с Сохой к дому судьи, увидел рядом с подъездом «BMW» Мурены. Мурена был человеком Тимура, поэтому такое совпадение совпадением уже не являлось. Свернув в закоулок, откуда было бы удобно наблюдать за событиями у подъезда, они простояли там около получаса. За это время произошли незначительные события: Мурена, знакомый Пастору и Сохе Филателист и еще один боец, которого они не знали, вошли в подъезд судьи, пробыли там около двадцати минут и вышли. Сев в машину, они сразу уехали. Решив не испытывать судьбу, Пастор выждал еще некоторое время и был вознагражден за осторожность. В квартиру вернулся Струге.

— Сейчас судья, наверное, пытается подсчитать убытки от кражи, — высказал предположение молчавший до сих пор Соха.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — спокойно спросил Пастор, прикуривая сигарету. Не дожидаясь ответа «подчиненного», сделал это за него: — В том, что ты всех людей считаешь тупее себя. Я отвечаю — Мурена из хаты не взял и спичечного коробка. Они искали общак. Как видишь, не нашли. Судья он ведь, Соха… Он ведь — судья, мать твою! Умнее тебя, бестолкового, в десять тысяч раз! Он без подсказки поймет, что ничего ценного не взято. Кстати, позвонить ему не мешает. Наш с ним уговор в силе, а приход Мурены никто не предполагал. Эта свинья наверняка всю квартиру на уши поставила…

Пастор набрал номер, но телефон молчал. Ответ появился через мгновение, когда из подъезда вышел Струге.

— Интересно, куда он сейчас двинет? — задумчиво произнес Соха.

— Не знаю… — пробормотал вор, набирая другой номер. — Алло! Мурена? Это Пастор. Давай без лишних базаров через пять минут у рынка пересечемся. Разговор есть. Тимура можешь не извещать — это в твоих интересах. — Некоторое время он слушал, что ему говорят, потом бросил «лады!» и отключил телефон.

Посмотрев на Соху, который ждал возможных объяснений, он усмехнулся:

— Что клюв повесил, орел мой? Все только начинается!

Подъезжая к рынку, Пастор заметил, что Мурена в машине один. Вряд ли он ставил в известность о встрече Тимура и Филателиста. Такие встречи если и происходят, то только с ведома воров, иначе это может запросто назваться «косяком». Скорее всего Мурена высадил свою компанию где-нибудь за углом или у ближайшего кабака. Во время их разговора по телефону он ни разу не произнес имя Пастора вслух, скорее всего боялся, что подельники «стуканут» Тимуру — мол, что это за общие дела могут быть у нашего Мурены с Пастором? Нет, никто не знал об их встрече. Пастор был уверен.

Он поставил машину «бампер в бампер» с «BMW» Мурены. Тот, заметив подъехавшую договаривающуюся сторону, вышел и направился к «MARK-2».

— Открой-ка дверь, Соха.

Тот щелкнул ручкой, и в проеме появилась огромная голова бойца Тимура. Он с недоверием и известной долей опаски глядел внутрь, рассматривая Пастора и Соху.

— Садись, что ты согнулся, как лось на водопое?