Месть на возмездной основе

Второй, тем временем, отыскал мою шляпу, смятую в гармошку, и пищаль. Отряхнув шляпу парой ударов об колено, Климов передал их начальнику.

— Что это у тебя, Котов, пистоль такой бабский? — усмехнулся подполковник.

— Нормальный пистоль, — обиделся я. — Я вас, чуть было, обоих из этого пистоля не положил.

— Ну-ну, — оскалился МГБшник.

Здоровяк промолчал. Лишь хрустнул костяшками кулаков и потянул шею, щелкнув позвонками.

— А этот твой орангутанг, вообще, разговаривать умеет? — поинтересовался я, кивнув на младшего.

— Алфавит казенный бережет, боится о зубы поцарапать, — произнес неназванный. — Котов, у тебя удивительная способность — оказываться рядом со свежими трупами. Если вдруг мне потребуется тебя найти — просто пойду по кровавому следу. Забирай свои шмотки и катись отсюда. Еще раз увижу — отправлю небо от северного сияния отмывать. Понял?

— Понял, — буркнул я. — Не дурак. Дурак бы не понял.

Расправив федору, придав ей, насколько это было возможно после всех злоключений, респектабельный вид, я нахлобучил шляпу на голову. Стер ладонью кровь с перламутровой рукоятки Тульского Стечкина, ладонь, по старой привычке — о брюки, засунул петарду за пояс и вышел в подъезд, размышляя о том, хватило бы маленькой пульки крохотной пищали, чтобы уложить такую гору, как Климов? Вряд ли. Такого только из гаубицы прошибешь.

— Буржуи недобитые! — высунулась небритая морда из соседней квартиры, обдав меня парами перегара. — Людям спать не даете! Ничего — вот сменится власть, всем вам будет…

— А вы что — имеете сведения о скорой смене власти? — невинно осведомился я, демонстративно переложив Стечкина из-за пояса в карман пиджака.

Гражданин спрятался за дверью, защелкав замком. Видимо, поспешил смазать ржавые шестеренки в своей беспутной башке дешевым пойлом. Но в чем-то он прав! Время уже за полночь, а я — непривычно трезв! Если так пойдет и дальше — лишусь почетного звания главного районного алкоголика. Придется заехать по пути домой в дежурный магазин, взять пару-тройку бутылок успокоительного.

Придерживая ушибленные ребра, я спустился вниз. Карета Кашнир оставалась там же, где я ее и припарковал, смакуя решеткой радиатора налипшую грязь. Перед ним стоял черный ЗИМ чекистов, сквозь запотевшее стекло которого угадывался силуэт Славика.

Со вздохом потрепав зияющий провал на плече, я прикурил сигарету, фильтруя смог большого города через никотиновый дым. Похоже, возмещать убытки мне никто не собирается. Я в очередной раз пожалел, что клиентка померла слишком рано.

Ночной бриз донес до моих ушей металлический щелчок. Характерный щелчок автоматного затвора. Одновременно с этим вспыхнули фары, выжигая глаза ярким светом, и взревел, утоляя жажду топливом, двигатель машины.

Я действовал рефлекторно. Бросился в грязь, под прикрытие стального корпуса ЗИС-101А-Спорт. Тишину разорвал оркестр автоматного треска под аккомпанемент из звона пустых гильз. Прожорливая свинцовая моль вгрызалась в борт кабриолета, крошила стекла, рассыпающиеся с возмущенным звоном, стучала по стене за мной, заставляя кирпич рыдать красной крошкой.

Дважды хлопнул пистолет и его выстрелы показались шепотом в нескончаемом рокоте скорострельного инструмента, потонув в канонаде автомата, как непорочная душа тонет в царстве разврата и порока.

Скрипя зубами, вытирая костюмом слякоть с тротуара, я на пузе обогнул телегу и высунулся с обратной стороны. Автомобиль стрелков, растративших боезапас, стремительно набирал скорость. Выхватив из-за пояса пищаль, я припал на колено, прицеливаясь… но было уже поздно. Моя флейта не успела добавить аккорд в смертельную симфонию.

Взвизгнув сотней рассерженных кошек тормозов, машина нападавших скрылась за поворотом. На асфальте остались лишь латунные цилиндры стреляных гильз, осколки стекла и тело водителя ЗИМа, во лбу которого красовался третий глаз, не предусмотренный матерью-природой и уставом. Рядом дымился его Браунинг, нырнувший стволом в лужу, будто желая испить грязной воды, прочищая легированную глотку от порохового нагара.

Через секунду из подъезда выскочили чекисты, размахивая пищалями. Крохотный Барышев в огромном кулаке Климова смотрелся крайне нелепо, как детская игрушка, как мышиный хвост, приделанный к слону.

— Кажется, вам нужен новый Славик, — заметил я.

— Кто? — подполковник схватил меня за грудки с сильно встряхнул, заставив многострадальный пиджак жалобно затрещать. — Кто стрелял?

— Стрелки, — равнодушно ответил я. — На темном авто.

— Номера? Номера запомнил?

Я резко ударил офицера по рукам, высвобождаясь. Нечего тут истерики устраивать! Хочешь визжать, как баба — вали в свою Москву. Нам, в провинции, своих концертов хватает.

— Даже не видел, — покачал я головой. — Я, если это не заметно, пока стреляли — вон там, в канаве, мордой в грязи лежал. Рекомендую повторить. Отлично нервы успокаивает.