Месть мажора

Встаю и иду к лифту. Голова просто раскалывается, хорошо меня приложил о стенку докторишка, но эта боль – ничто по сравнению с муками, терзающими душу. Сразу поднимаюсь на административный этаж.

– Эрик Борисович, сделайте несколько вдохов, – останавливает меня в приемной Санек. – Сбросьте эмоции.

– Не могу, друг! Кипит все внутри, словно вулкан бушует, вот-вот взорвется, и тогда плохо будет всем.

Резко распахиваю дверь, и спотыкаюсь под взглядом множества глаз. Вокруг большого стола сидят люди – врачи, администраторы, другие сотрудники. Наташка не солгала, у нее, и правда, идет совещание.

Но давлю на корню миг малодушия. Решительно направляюсь к столу жены.

– Выйдите все! – приказываю сотрудникам.

– Что ты творишь? – вскидывается Наташка.

– Это моя клиника, – усмехаюсь ей в лицо и поворачиваюсь к остальным. – Да, я хозяин-самодур. Кому не нравится – скатертью дорога!

Сотрудники, ворча под нос и переглядываясь, по одному покидают кабинет. Наконец мы остаемся вдвоем.

– По какому поводу очередная истерика? – спрашивает Наталья.

Она встает, вытаскивает из ящика стола влажные салфетки, протирает руки. Я наблюдаю за ней, собираясь с мыслями.

– Какие у тебя отношения со Стрельниковым? – в лоб спрашиваю жену.

– Неужели ты заметил? – поднимает ровные брови Наташка. – Я думала, что жена для тебя – пустое место.

– Не говори ерунду! Договорной брак любовью не заканчивается. Или ты надеялась на теплое семейное счастье?

– Вот и не лезь в мою жизнь.

– Не лез бы, если бы она не пересекалась с моей. Почему ты разрешила лечить в клинике Васильеву? На каком основании?

– Я должна была спросить у тебя совета? Ты сам выбрал пошивочную фабрику, вот и отправляйся туда.

– Ты вообще не понимаешь, что происходит, прикидываешься дурой?

Наташка смотрит на меня остановившимся взглядом, в котором нет удивления. Она словно прикидывает в уме, как лучше от меня избавиться.

– А что происходит?

– Васильева – это мать преступницы, которая убила мою невесту.

– И что? Я должна была выбросить парализованного человека на улицу?

Разговор заходит в тупик. Не могу разобраться, Соколова дурачит меня, водит за нос, или прикидывается доброй самаритянкой, что маловероятно.

– От нищих пациентов ты избавляешься по щелчку, даже если их привозят по скорой, когда клиника дежурит. Они не приносят дохода.

– Ко мне обратился за помощью сотрудник.

– Ах, щедрая душа! – я хлопаю в ладоши. – Браво! Мне сделать объявление по громкой связи, что все сотрудники могут рассчитывать на тебя?

– Не ерничай! Стрельников не все! Он спас твоего отца.

– Спас? Не смеши мою печенку! Батю спасли дорогое обследование и лекарства. Этот хлыщ крутился рядом и подлизывался.

– Что ты от меня хочешь? – вздыхает Соколова.

– Кто платит за Васильеву?

– Никто, лечили в долг, ждали дочь.

– А…

У меня челюсть отвисает от удивления. Ну, Стрельников! Ну, сволочь! Получается, ни копейки своей не потратил?

– Что за «а»? Говори уже и «б», раз начал.

– Да как дочь заплатит, она же пять лет в тюрьме сидела. Откуда у нее деньги?

Наташка равнодушно пожимает плечами и тянется за телефоном.

– Хорошо, выкину мать твоего врага на улицу. Доволен?

От ее слов, сказанных равнодушным тоном, леденеет все внутри. Я, конечно, мерзавец, но этих двоих и людьми назвать нельзя. Один мать невесты положил в дорогую клинику в долг, а другая просто ледяная королева, заморозит равнодушием и холодом.

– Сам разберусь! – вырываю из ее пальцев мобильник, швыряю его на стол и иду к двери. Там оборачиваюсь: – Больше в это дело не лезь, если не хочешь огрести проблем!

– Ха, испугалась, да ты…

Угрозу я уже не слышал, уши словно ватой заложило.

– Эрик Борисович, – бросается ко мне помощник.

– Поехали, Санек, на фабрику.

– Слушаюсь, – ловлю удивленный взгляд в зеркале. Точно, я уже месяц на фабрике не показывался.

Откидываю голову на подлокотник и закрываю глаза. Мне надо подумать, серьезно подумать. Что делать дальше? Все забыть? Вернуть свою жизнь и оставить Васильеву в покое? Прислушиваюсь к себе: внутри все протестует против такого расклада. Делаю несколько вдохов, но ясности в мозгах не прибавляется.

– Санек, запроси счета Васильевой и все оплати.

Новый взгляд круглых глаз. Помощник на миг забывает, что находится за рулем.

– Но…

– И приготовь ей место на фабрике.

– В каком отделе?

– Отдел? Не смеши! Швабру и ведро ей в руки, пусть полы моет, отрабатывает должок!

– Эрик Борисович, зачем она вам? Отпустите уже девчонку, у нее и так жизнь сломана.

Смотрю на помощника и не вижу его, перед глазами туман. Что со мной? Сначала слух, теперь зрение.

– Не могу, Санек, не могу. Она должна быть перед глазами, пока до конца не разберусь с этой историей. Ты отдал видео специалистам?

– Да. Обещали поколдовать. Может, получится разглядеть лицо водителя.

– Я уже не сомневаюсь, что это Стрельников.

– Я тоже, но доказательств нет. Арина твердит…

– Васильева.

– Что «Васильева»? – теряется помощник.

– Пока не выясню все до конца, у этой змеи не будет имени!

– Это так по-детски! – говорит он, я бросаю на помощника сердитый взгляд. – Хорошо, пусть будет Васильева. Она твердит, что за рулем была сама.