Месть Крестного отца

— Питательный, но вкусный, — добавила Кэти.

— С вашего позволения, — извинилась Франческа и направилась успокаивать сына, который танцевал на столе в халате, подаренном дяде, и кричал, что он чемпион мира.

Конни взяла Джонни под руку и последовала за ней.

— Эй, чемпион! — подмигнул Фонтейн Санни.

— Непобедимый! — произнес мальчик, торжественно всплеснув руками. — И неуловимый!

Гости наслаждались сценой, как, очевидно, и Джонни. Свободной рукой Конни принялась нарезать торт.

— Спускайся, — велела Франческа Санни. — Сейчас же.

— Это ваш? — спросил Фонтейн.

Франческа повернулась.

— Может, я ошибаюсь, но там, кажется, требуют вашего присутствия.

На верхнем этаже, у лестницы, стоял Том Хейген и манил пальцем. Даже не пытаясь скрыть нетерпение. Джонни поймал его взгляд, освободился от Конни и попятился.

— Послушайте, — обратился он к Франческе. — Не уходите, хорошо? Я не… — Фонтейн продолжал пятиться. — У меня есть одна мысль, но мне нужна ваша помощь.

— Куда мне уходить? — удивилась Франческа. — Я здесь живу.

— Вот и замечательно. — Джонни побежал к Хейгену той же прыгающей походкой, с какой выходил на сцену петь на бис.

— Я оставлю тебе шоколадного торта, Джонни! — выкрикнула вслед Конни.

Франческа сняла сына со стола, поставила на пол и сложила халат. Повернулась и встретила взгляд Кэти. Они сразу поняли друг друга. Обычным людям потребовался бы час, чтобы сказать так много.

Глава 11

У гранитного бара рядом с окном во всю стену Майкл Корлеоне выставил в ряд три бокала и наполнил два коктейлем. В его собственном бокале была по большей части вода и пара капель алкоголя, чтобы придать напитку смутно-желтоватый цвет.

Том ввел в комнату Фонтейна.

— Майкл! — воскликнул Джонни и сложил руки в мольбе. — Извини, что я пропустил…

Корлеоне резко поставил бутылку на стол, оборвав тем самым гостя на полуслове.

— Пропустил? Сегодня твой день, Джон.

Он произнес это так откровенно, что невозможно было вложить в слова иной смысл и в то же время трудно было не вложить.

Друзья обняли друг друга.

— Если бы не моя семья, я бы забыл, что у меня день рождения, как любой взрослый человек. Но ты? Такая честь. Это я должен извиняться.

— Извиняться за что?

Майкл самоуничижительно пожал плечами, прямо как отец.

— Я хотел пойти на парад, но весь день ушел на деловые встречи. В субботу-то. Ужас. — Он похлопал Джонни по спине. — Нет грешникам покоя, верно?

Фонтейн прошел к окну.

— Милый вид. — Он обошел светлую комнату так, будто в первый раз попал в пентхаус. — С улицы ни за что не догадаться, что сверху открывается такая красота.

Хейген, скрестив руки, наблюдал за происходящим прищуренными глазами. Он был невысокого мнения о людях из шоу-бизнеса в целом и о Джонни в особенности. Стоит зайти в оперу, и услышишь более приятное исполнение. В любой день, в любом захолустном театре найдутся актеры талантливее Фонтейна. Танцевать, шутить? Доярки Хейгена преуспели в этом не хуже. Джонни казался Тому пустышкой, безответственным ребенком, чьи проблемы решают другие люди, среди которых слишком часто оказывается он сам (именно Хейген по поручению дона Вито купил Фонтейну премию «Оскар»), И все же, по непонятным ему причинам, все относились к Джонни как к очень важной особе. Даже Майкл испытывал некую слабость.

Корлеоне раздал бокалы.

— Мой отец гордился бы тобой, Джонни, — сказал Майкл.

Все трое чокнулись и отпили.

Майкл с Джонни расспросили друг друга о родных. Они были отцами в разводе, что не редкость в кругах, где вращается Фонтейн, и неприемлемо в среде Корлеоне. Разведенные католики с детьми.

— Как часто ты видишь Энтони и Мэри? — спросил Джонни.

— Часто, — механически ответил Майкл. — Езжу в Мэн при первой возможности. Они проводят у меня каникулы.

Последний раз дети приезжали четвертного июля, в День независимости. У Майкла был собственный самолет, и месяц назад он выбрался навестить их, послушать, как Энтони поет в школьной постановке. Опоздал.

— Это хорошо, — похвалил Джонни. — Потому что когда мужчина не проводит время… — Он резко замолчал, почесал голову и сморщился. — Я понял одну вещь, по горькому опыту: если тебя нет рядом, многое бывает упущено. Ты и сам знаешь. Дела идут в гору. У меня дочь учится в Нью-Йорке, и прошлым вечером…

— В Джуллиардской музыкальной школе, — вставил Майкл. — Весьма впечатляет.

— Как Рита? — спросил Фонтейн.

При упоминании этого имени лицо Корлеоне смягчилось.

— Прекрасно, — ответил он. — Передает привет.

— Поглядите только! — сказал Джонни Тому Хейгену и вновь повернулся к Майклу. — С ума тебя свела, да? Сразу видно. Не пытайся меня обмануть, приятель.

Майкл слегка покраснел и поднял руки. Что тут возразишь?

— Я так и знал, — не унимался Джонни. — Говорил же тебе. Такие бойкие ножки, тонкая кость. Потрясающая девчонка. Рад за тебя.