Месть компьютера

– Тогда тебе придется этому научиться. Я оставляю корабль на тебя, больше не на кого, ящеры слишком бестолковые, а морх почти всегда спит, – сказал Гугль и повысил голос, что, видимо, стоило ему большого усилия: – Слышите, ящеры? Пока я болен, он временно ваш капитан. Если я умру, он будет вашим капитаном всегда. Слушайтесь его! Слышишь, Сережа? Сделай все, чтобы спасти свою планету. Победи Черный компьютер и затерянный легион! И желаю тебе удачи, она тебе еще пригодится!

Капитан Гугль закрыл глаза. Прозрачная крышка операционного блока опустилась, и зонд стал готовить раненого к операции.

– Приветствую тебя, капитаненок! – уважительно прогудел Хрюк и перенес мальчика в соседний отсек за штурвал. – Если у вас будут какие-то вопросы по устройству корабля, мы вам растолкуем. А теперь пора стартовать!

И Сережа, неожиданно став новым капитаном крейсера, положил руку на штурвал. Он сомневался, что справится, но выбора у него не было. Отказаться сейчас от борьбы – даже в самом безнадежном положении – значило проиграть. А ставка – существование Земли.

Никогда еще планета так не зависела от мальчика одиннадцати лет в инвалидном кресле, но этот мальчик собирался сражаться за свою планету до конца.

Глава VIII МОРХ

А теперь вернемся на несколько часов назад и узнаем, как дела у морха. Когда космический корабль с капитаном Гуглем, Сережей и ящерами отделился от балкона и стал невидимым, морх зевнул и поудобнее устроился в кресле, набросив себе на ноги плед точно так же, как это делал мальчик. Призрак опять зевнул, но напомнил себе, что не должен спать, и снова погрузился в дремоту, тихонько похрапывая. Морх заснул, и ему приснился очень хороший сон: он спит и во сне ему снится, что он спит, и так до бесконечности.

Из этого сладкого сна призрака извлек часа через полтора звон ключей за дверью и голос: «Сережа, я уже пришла! Ау!» Морх услышал во сне ее голос, и ему приснилось, что он проснулся в самом крайнем своем сне, и в конце концов, проснувшись по длине всей цепочки, он проснулся и по-настоящему. Проснувшись, морх обнаружил, что забыл удержать форму мальчика и теперь в кресле сидит невесть что, какая-то кукла из зеленого тумана. Призрак спохватился и успел превратиться в Сережу прежде, чем мама вошла в комнату.

Морх даже схватил перекушенный Хрюком учебник и, перевернув его наоборот, сделал вид, что усердно читает.

– Два икса плюс два икса, плюс еще два икса и минус игрек равняется чему-то там, – забормотал он.

Мать вошла и увидела сына напротив распахнутого балкона спокойно читающего учебник. Шторы раздувались парусом, и комната была совершенно выстужена.

– Ты простудишься, зачем ты открыл балкон? – перепугалась она и бросилась закрывать двери.

Все-таки на дворе было уже шестое декабря, и погода стояла вполне зимняя.

– Плюс еще два икса и еще плюс два икса, – упорно продолжал бормотать морх, пытаясь при этом не поднимать голову, потому что, разговаривая, он все время забывал двигать губами, и получалось, что он произносит слова, как чревовещатель, с закрытым ртом.

– Так зачем же ты открыл балкон? – снова спросила мама, поворачиваясь к нему.

– Как зачем? Хм… элементарно, – сказал морх басом диктора с телевидения, а потом, спохватившись, добавил уже голосом мальчика: – И еще плюс два икса.

– Ты же мог простудиться! Никогда так больше не делай. Можешь меня поздравить: техосмотр прошел более или менее нормально. У меня там не все было в порядке с коробкой передач, но инспектор был таким милым, что махнул на это рукой.

Так как никакого вопроса ему не задавалось, морх решил промолчать, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего и не сесть в лужу.

– Обычно ты такой разговорчивый! – удивилась мама. – У тебя нет температуры?

– Не больше чем обычно, градусов эдак сорок или сорок пять, но во всяком случае не больше, чем на солнце, – успокоил ее призрак, понятия не имевший, какая у людей должна быть температура.

Мама удивленно посмотрела на него, не понимая, почему у сына такое настроение.

– Ты, наверное, не обедал, – спохватилась она. – Я же весь день в бегах! Подожди, я сейчас все разогрею.

И мама вышла из комнаты, направившись на кухню. Пока она накрывала на стол, морх не удержался и по старой памяти просунулся в розетку, чтобы его хорошенько тряхнуло.

Электрический заряд подействовал на него опьяняюще. Едва сохраняя форму мальчика и то и дело становясь прозрачным, морх стал летать по комнате, легкомысленно напевая песенку привидений. Если бы в этот момент мама заглянула сюда, она стала бы свидетельницей странного и безумного зрелища. Инвалидная коляска стоит на полу пустая, а ее сын летает вокруг люстры, расставив руки, и напевает песню из одних согласных: «Клдшгрр! Чткрвфшгнкцбтмсчфв!»

Но она не заглянула в комнату.

– Сережа, ты едешь обедать? – раздался ее голос из кухни.

Спохватившись, морх вспомнил о поручении капитана Гугля выдавать себя за мальчика и, опустившись в инвалидную коляску, покатил на кухню.