Месть бывшему любовнику

Я улыбкой поблагодарила обоих, затем обхватила пальцами ручку кружки.

– Едва ли мой велозаезд будет долгим после того, как я прикончу это пиво.

Джеймс улыбнулся моей шутке и чокнулся со мной.

Краем глаза я заметила, как Генри, обняв за плечи свою подружку, рассказывает за столом какую-то историю.

– Что-то не так? – озаботился Джеймс.

Я поняла, что хмурюсь.

– Нет. Ничего.

Он оглянулся и увидел Генри.

– А-а-а, Полсон. Здорово, наверное, раздражает.

Я бы выразила свое отношение совсем другим словом.

– Это точно, – кивнула я.

В темных глазах Джеймса отразилось сочувствие. Но я не нуждалась в жалости. Я не хотела, чтобы он думал, будто я погрязла в своих страданиях. Хотя на самом деле я действительно погрязла. Причем страдала я не только из-за разрыва с Генри. Мне было бы приятно считать, что после нашего расставания я добилась пусть и крохотного, но успеха, но получалось, что никакого успеха нет, что я никуда не продвинулась и осталась барахтаться в своих страданиях.

Я попыталась отмахнуться от этих мыслей.

– Мои переживания ничто по сравнению с твоими, – ляпнула я, не подумав, и только потом сообразила, как это могло прозвучать. – Я в том смысле… я не… прости.

– Я рад, что ты сказала об этом вслух. Это лучше, чем молчать и думать об этом или даже перешептываться по углам, как это делают все остальные. – Он оглядел зал. – И твои переживания действительно ничто по сравнению с моими. Меня бортанули по-крупному, эпически.

У меня появилось желание возразить. Мне показалось, что возразить надо. Но он был прав, и, что бы я ни сказала, это было бы ложью.

– Как ты с этим справляешься? – тихо спросила я.

– Непросто, – ответил он и отпил пива. – То и дело нахожу ее вещи в своей квартире. Даже не знаю, что с ними делать. Отправить ей? Или хранить? Или сжечь?

– Сжечь, – опять выпалила я. – Ой, зря я так сказала.

Джеймс хмыкнул:

– Мне нравится твоя прямолинейная манера.

Бруклин – моя близкая подруга. Но даже близкие подруги совершают гадости. И Джеймс имел полное право сердиться на Бруклин. И сжечь ее вещи в ярком огне.

– Тогда можешь объяснить, чем вы, мужчины, руководствуетесь? – спросила я у него.

Одна кружка пива каким-то образом превратилась в две.

– Едва ли, – ответил он.

– Мужчины действительно такие поверхностные?

– В большинстве своем.

– Я в том смысле, что взгляни на Кэнди.

– Кажется, ее зовут Кэлли.

– Не Кайли?

– Спросить?

– Нет!

Джеймс рассмеялся на мое паническое «нет», хотя на самом деле я не запаниковала. Я просто… не хотела показывать, что мне есть дело до того, с кем встречается милашка Генри.

Подавшись вперед, я негромко спросила:

– Неужели все мужчины мечтают вот о таком?

Джеймс бросил взгляд на их столик.

– Некоторые – да.

– Некоторые или большинство?

– Ладно, многие.

Я вздохнула. Я не была разочарована, так как давно знала ответ.

– Женщины не лучше, – сказал Джеймс.

– Нас не так волнует внешность.

– Вас очень волнует внешность, но вы еще и одержимы властью и престижем.

Я не могла с ним не согласиться.

Джеймс со стуком поставил кружку на стол, словно подтверждая свое мнение.

– Женщины такие же, как мужчины. Это в природе людей – начинать с внешности. Вероятно, потому, что это лучший ориентир при знакомстве.

– Жаль, что у меня нет привлекательной внешности. – В следующую секунду я пожалела о своих словах.

Джеймс внимательно посмотрел на меня, и мне захотелось провалиться сквозь землю.

– Почему ты так говоришь? – спросил он.

Ответ был до боли очевиден.

– Потому что тогда все было бы по-другому.

– Я о другом. Почему ты считаешь, будто у тебя непривлекательная внешность?

Я изумленно уставилась на него.

– Да ты взгляни на меня, – сказала я, указывая на свой подбородок. – Перед тобой простушка-библиотекарша.

– Ну, эффектной тебя не назовешь, – вынужден был признать он.

– Спасибо, что поддержал мою точку зрения. – Я загнала поглубже раненое эго. Конечно, я не ожидала, что Джеймс будет убеждать меня в моей непревзойденной красоте, однако его прямолинейность здорово задела меня.

– Но ты симпатичная.

Я помотала головой:

– Ну вот, теперь ты даешь заднюю. Не надо. Первая реакция самая верная.

– Моя первая реакция состоит в том, что ты – необработанный материал.

– Ах, успокойся, мое бедное сердечко.

Он улыбнулся.

Я шутила. Почти шутила. У меня было два варианта: смеяться над своей внешностью или переживать из-за нее. Переживать я не собиралась. Невзрачная внешность меня вполне устраивала. Она обычна и естественна, и люди с такой внешностью ведут вполне счастливую жизнь. И таких людей много. А вот секс-бомб среди нас мало.

– Ты ведь видел того парня, за которого вышла Бруклин? – спросил Джеймс.

Конечно, видела. На свадьбе Бруклин с Колтоном Кендриком я не была, но побывала на свадьбе Лейлы, которая вскоре после Бруклин вышла за близнеца Колтона, Макса. Оба, Колтон и Макс, были богаты, влиятельны и красивы. В общем, выглядели они классными парнями.

Я кивнула.

– Тогда ты, наверное, догадываешься, каково мне.

– Ты тоже сырой материал, – сказала я.

Джеймс усмехнулся:

– Ты и дальше собираешься сидеть здесь и упиваться своими страданиями?

– Вот этого мне хочется меньше всего, – ответила я.