Месть – блюдо горячее

Белград был основан в начале седьмого века и во времена римлян назывался Сингидумум. К началу двадцатого века помимо старой крепости он состоял из шести больших кварталов, по-сербски – срезов. Варошский срез охватывал часть города, расположенного на гребне холма, спускающегося к Саве и Дунаю; еще он захватывал улицу князя Михаила. Теразийский составлял продолжение гребня от королевского дворца до Врачара. Савамалский срез шел вдоль Савы до железнодорожной станции. Дорчёлский тянулся вдоль Дуная – прежде тут была турецкая часть города. Палилулский начинался у старого кладбища и тянулся по направлению к новому. И наконец, Врачарский срез с востока на запад опоясывал Теразийский квартал и шел до конца Белграда. Из всех шести срезов разведчик успел увидеть лишь главные, а турецкую часть отложил на ужо.

Столица королевства только-только начала прихорашиваться. В источниках у подошвы горы Авалы нашли отличную питьевую воду и провели в город водопровод. Власти занимались канализацией и уличным благоустройством. На эти цели сделали городской заем в размере 15 миллионов динаров и готовили следующий, на 60 миллионов. Бельгийцы пустили по улицам трамвай, но состояние полотна было таким, что вагоны еле ползли по нему. Промышленных предприятий раз-два и обчелся… Самыми крупными считались фабрика льняных изделий, два пивоваренных завода и государственная табачная фабрика. За исключением трех гостиниц («Москва», «Балкан» и «Париж») и нового королевского дворца, остальные здания главного города страны выглядели весьма скромно. Зато было уютно!

Когда стемнело, боши вновь напомнили русскому о себе. В Землине зажглись мощные прожекторы и стали шарить по Белграду, слепя жителей. Это выглядело вызывающе нагло. Лучи выхватывали из темноты отдельного человека и вели его долго-долго. Или упирались в окно жилого дома. Хотелось спрятаться от них, скорее убежать на задворки. Белградцы возмущались, но ничего не могли поделать.

Ужинать Павел отправился в гостиницу «Москва». Помпезное семиэтажное здание, самое высокое в Белграде, недавно выстроило на площади Теразие страховое общество «Россия». Наверху расположились номера, а внизу – хороший ресторан. Маршрутник не решился поселиться в таком бойком месте, но отужинал. Зал был забит под завязку, официант с трудом отыскал гостю свободный стул, и ему пришлось соседствовать с молодой сербской парой. Лыкову-Нефедьеву захотелось проверить, как на самом деле здешние относятся к русским. Так ли все безоблачно, как говорят полковники? И он представился коммивояжером из Одессы. Хозяева – их звали Доброслав и Убавка – искренне обрадовались соседу и засыпали его комплиментами. Говорил в основном мужчина. Он сразу перешел к политическим темам и высказывался безапелляционно. Великая Сербия и Великая Россия поделят между собой юг Европы. Две страны молятся одному Богу – они всегда договорятся. Австрия отжила свой век, пора ее прикончить. И Венгрию заодно – мадьяры показали себя хуже немцев! Сербская армия сильна как никогда. Конечно, без помощи России Двуединую монархию не победить, но…

Лыкову-Нефедьеву не хотелось оспаривать такую упрощенную картину. И он чаще кивал, чем возражал. Сначала мужчины пили белое неготинское вино, лучшее в стране. Доброслав и тут солировал: сказал, что его в больших количествах скупает Франция и продает потом по всему миру под маркой бордосского. Убавка скромно ела традиционную дамскую сладость – варенье с холодной водой и запивала ореховым ликером. Русский решил шикануть и заказал икру дунайских белуг (оказавшуюся очень вкусной). Мужчины тут же перешли на ракию. Ее в итоге выпили много и расстались друзьями. Убавка, молодая и красивая, протянула русскому руку для поцелуя и позвала в гости. У них особняк возле парка Топчидер, в получасе езды от Белграда. Можно добраться трамваем. Красивое место, любимый променад жителей столицы. Гость пообещал, зная, что не придет.

Павел поселился в скромной механе[50] на Макензиевой улице под именем Карла Зоммельта. Он ждал, что ему назначат встречу с майором Танкосичем. Но оказалось, что сначала маршрутник должен представиться Гартвигу.

Русская миссия находилась на улице Короля Милана, в престижном месте: справа старый конак[51], а напротив – новый. Здание поражало своей скромностью: одноэтажное, с полуподвалом, зажатое с двух сторон магазинами. Посланник оказался живым, умным, но слишком резким. Корпусный, абсолютно лысый, борода длинным клином и суровый взгляд… Такие люди, как правило, никого не слушают, кроме себя. В Сербии Гартвиг делал работу сразу за два министерства: дипломатическое и военное. Шесть лет он руководил Азиатским департаментом МИДа и стал известен как защитник славянских студентов. Штабс-капитану показалось, что посол не совсем здоров: цвет кожи серый, глаза запали, и вообще на лице его читалась какая-то застывшая тревога. Балканы – пороховая бочка Европы, служить здесь отнюдь не синекура. Хотя полковник Артамонов, например, излучал ленивое благодушие…