Месть – блюдо горячее

Как ни странно, итоги победоносных для Сербии Балканских войн повлекли за собой очередное унижение двуглавого орла. Сербы давно хотели получить выход к побережью Адриатического моря, с хорошим портом. А под шумок присвоить и всю бывшую турецкую провинцию Албанию. Тут уперлись австрияки, которые быстренько слепили государство Албания, находящееся под их патронажем. Во время Первой Балканской войны войска короля Петра заняли несколько гаваней, среди которых был и Дураццо, самый крупный и обустроенный из тамошних портов. Но коса нашла на камень. Вена была категорически против получения Белградом выхода к морю и пригрозила войной. Началась череда взаимных угроз и приготовлений. Все понимали, что за спиной Белграда возвышается Петербург, а за спиной Вены – Берлин…

В октябре 1912 года в австрийской армии были задержаны срочники, подлежащие увольнению в запас. А под видом учебных сборов призвали резервистов. Россия ответила зеркально, задержав демобилизацию 350 000 военнослужащих и призвав запасных на сборы.

Австрийцы закусили удила и проявили неуступчивость. Они провели ускоренную мобилизацию трех галицийских корпусов для вторжения в Сербию. Дополнительно 250 000 штыков и сабель разместились в Боснии и Герцеговине. Австрийские подданные, работающие в голландских копях, получили приказ явиться в свои полки. Военному флоту велено было сосредоточиться в Поле в состоянии полной готовности. Правительство в большом количестве закупило муку для нужд армии. На улицах кричали: «Serben muss sterben!» – «Сербия должна умереть!»

Войска Дунайской империи, насчитывающие в мирное время 383 000 солдат, за счет призыва резервистов достигли 800 000. В Берлин тайно приехали начальник Генерального штаба генерал Шемуа и его адъютант майор Поль – оба в штатском. И поселились в гостинице без огласки. Они провели весь день у Мольтке[35] и вечером укатили обратно в Вену. В эти же часы эрцгерцог Франц Фердинанд проторчал у кайзера. Стороны явно сговорились. Второй рейх предложил не отступать и обещал при необходимости поддержать союзников силой оружия.

К ним присоединилась Италия, видевшая на Адриатическом побережье вместо Сербии себя. Париж и Лондон не захотели вступать в войну с Тройственным союзом из-за, как они сказали, каприза сербов. Россия осталась одна в готовности поддержать Белград. И перепугалась.

В конце концов в Лондоне собралась международная конференция послов великих держав. И там решили предоставить Сербии экономический выход к морю. То есть передать ей права торговать через один из албанских портов, проведя к нему интернациональную железную дорогу. Никаких территориальных приобретений, вся торговля лишь с разрешения великих держав. Россия уговорила «младшего брата» смириться. И получила от Габсбургов вторую подряд (после аннексии Боснии и Герцеговины) оплеуху.

В Петербурге и царь, и дипломаты, и военные поняли, что третьей пощечины Россия уже не перенесет. Придется или воевать, или добровольно лишиться статуса великой державы. Это поняли также и сербы. Противостояние их с Австро-Венгрией достигло сильного накала. Разгром Османской империи и дележ ее владений балканскими государствами радикально изменил ситуацию. Эрцгерцог Франц Фердинанд сказал в частном письме: «Объединение югославянского народа нельзя предотвратить. Вопрос сводится только к тому, должно ли объединение совершиться под контролем Двуединой монархии, то есть за счет независимости Сербии, или оно должно совершиться под покровительством Сербии за счет монархии. Последнее означало бы для нас потерю югославянских земель и тем самым почти всего побережья. Такая утрата положения и престижа низвела бы монархию до уровня мелкого государства».

Дважды проскочив над рифами, в третий раз корабль мирной жизни должен был утонуть. Есть мнение, что в развязывании Первой мировой войны виноват кайзер Германии Вильгельм Второй. А миролюбивые державы Антанты не желали бойни, их втянули туда плохие боши. Это агитка, историческое вранье, поскольку послевоенную историю писали победители. На самом деле войны желали все, и Российская империя в том числе.