Месть Атлантиды

Словно смеялись после крепких дружеских объятий священный Антал и чуждый атланской религии бог тьмы Лаки, совместными усилиями подарившие милой им обоим женщине черные крылья, которые теперь правили ее путь. Пусть ненадолго, но, казалось, оба божества твердо и непреклонно велели ей бороться, пусть на миг, но вспомнить о своей роли, о стальном характере, невзирая на кусающего губы от бессилия оставшегося в одиночестве Эдера.

Так же величественно и гордо, не спрашивая позволения, принцесса Атланты плавно развернулась и направилась к выходу из зала, чувствуя легкое движение ветра от рукоплескания Непобедимой Криспиды, чувствуя спиной прожигающий взгляд Кассия, замершего у своего трона в неподдельном изумлении, столь сильном, что остановить дерзкую пленницу даже словом не было у него сейчас никакой возможности...

Глава 13

Принц Кассий сдержал свое слово.

Три обещанных круговорота солнца покой Элики не был нарушен. После их встречи в тронном зале, по сути, еще более запутавшей и без того усложненные отношения, соткавшей атмосферу напряженной неопределенности, оставшиеся два томительных круговорота они не видели друг друга.

Принцесса недолго ощущала себя победительницей в их бессловесном поединке. Может, отчасти потому, что проигравших на самом деле не было. Как и победителей. К рассвету следующего дня покровительство богов ослабло, вновь поселив в душе девушки страх и смятение. Это был бунт. Дерзость. Обмануться ее красивым приветствием могли все – воины, Керра, Домиций Лентул, но только не принц. Стоила ли эта иллюзия победы неминуемого разрушения тонкого мостика, воздвигнутого между ней и принцем на исходе первой ночи?

Время словно замерло, сдавливая грудь непонятным предчувствием. Наедине с собой у Элики было достаточно времени, дабы разобраться в последних событиях и представить их дальнейшее развитие. Ласка принца, душевные разговоры и даже потеплевший взгляд не смогли усыпить ее бдительности. Он был врагом. Палачом, вершившим свою месть. Ее тело еще помнило причиненную им боль, которой, как он ясно дал понять, что конца не предвидится. Глупо было рассчитывать на душевную беседу и успокаивающие слова, стоит лишь им вновь остаться наедине. Уверенность Элики в своих силах таяла, отмеряя быстротечными мерами масла последние отведенные круговороты солнца до новых страданий. Она не покидала своей комнаты, несмотря на настойчивость Керры. "Повелитель позволил тебе прогуляться по саду!" ― восторженно восклицала северянка, чем несказанно раздражала принцессу. Позволил?! Да ей плевать на его позволение! Лучше бы позволил отправиться в Атланту со следующим кораблем. Элика все же не хотела обижать подругу своим отказом, но и показывать свои страхи тоже, и лишь смиренно выпрашивала свитки пергамента с кассиопейской поэзией и историей, дабы не текли так утомительно меры масла и не досаждали тягостные думы о недалеком будущем.

Кассий и сам не находил себе места в эти дни. Он не мог пояснить самому себе, что именно произошло после их последней встречи в тронном зале. Меньше всего ожидал он увидеть ее, после того, как просто сбежал, не находя оправдания своему поступку и пытаясь задушить в себе жажду нового обладания, неминуемо связанную с насилием и подчинением, ибо не умел он по-иному. С младых лет царский сын воспитывался в строгой атмосфере, свойственной будущим воинам, что здорово укрепило его дух и твердость характера. Вкус власти и вседозволенности как искупление за отвагу и смертельный риск стал его неизменным спутником. В первый свой военный поход он отправился в пятнадцатую зиму под знаменами армии своего отца, почившего ныне царя Актия. Царица Астарта, любящая своего сына больше чем себя саму, была страшно опечалена таким поворотом событий, но возразить не посмела.

Первое столкновение с вражеской армией Ласирии закончилось полным ее разгромом и отступлением. Истомившийся в дворцовых казармах под надзором жестких наставников принц Кассиопеи впервые оказался на поле, где велась война и вершилась история. Словно благодать Эдера сошла на подростка в этот момент. Пока Актий уверенно рубил мечом отчаянных захватчиков, переоценивших свои силы, на первом фланге, принц, оценив обстановку, зашел с одним из легионов в тыл врага, открыв стрельбу из боевых арбалетов. Лассирийская армия корчилась в агонии, не понимая, кто же из полководцев царя Актияосмелился на сей безумный маневр.

Догонять отступающие остатки войска Лассирии они не стали. Было понятно сразу, что больше попыток нападения с их стороны не будет. В ту ночь вино лилось рекой, шумные пиршества всегда знаменовали победы кассиопейской армии. Актий, крайне довольный боевым запалом и ясным разумом наследника, с тех пор брал его с собой во все военные походы. Еще один экзамен на зрелость Кассий блестяще сдал в ту же ночь, когда полководец передового легиона прискакал в лагерь, волоча на аркане двух солдат-дезертиров.