Мессия очищает диск

— Что он бормочет? — обратился тунлин к ближайшему солдату.

— Говорит, что исчезли все! — И солдат снова потёр грудь. Только теперь судья, к своему удивлению, обнаружил на мундире стражника, как раз на потираемой груди, грязный отпечаток здоровенного копыта — словно солдата недавно лягнула лошадь или осёл.

— Изложи по порядку! — строго приказал тунлин слуге.

И Пань стал излагать по порядку.

— Значит, так: заявляется к нам с утреца осёл верхом на даосе Лань Даосине…

— Ты что, пьян?! — возмутился тунлин. — Ты, наверное, хотел сказать: «Даос верхом на осле!»

— В рот не брал, господин тунлин! — обиделся слуга. — Как сказал, так и было: входит отшельник Лань, а на спине у него сидит осёл и хвостом обмахивается! Сами видите, какая жарища…

Возгласы осмелевших служанок с крыльца подтвердили правоту слуги.

— Да что ж он, силач-богатырь, твой даос, чтоб ослов на себе таскать?! — Тунлин налился дурной кровью.

— Он не мой, а сам по себе! — На этот раз Пань, похоже, обиделся за даоса.

— Ну и?..

— Ну и пришёл. Осла сгрузил, и начал он во дворе алтарь строить.

— Кто — осёл?!

— Да нет, святой Лань! Камни из-за пазухи достал, потом глину…

— Он что, всё это за пазухой принёс?! — Тунлин попался просто на редкость недоверчивый.

— Конечно, принёс! За пазухой. Всё, кроме осла, — как ребёнку, объяснил Пань насупившемуся вояке. — Короче, возвёл алтарь (осёл ему ещё помогал, глину копытами месил!), а потом обошёл вокруг алтаря и навалил восемь куч навоза на восемь сторон света.

— Кто — даос?! — ужаснулся тунлин, видимо, представив себе, как дело происходило.

Служанки прыснули.

— Осёл, конечно! — совсем уж разобиделся Пань на тупого собеседника. — Станет почтенный Лань кучи наваливать… Только всё это добро мигом превратилось в фигурки восьми великих старцев-небожителей, те сами собой взобрались на алтарь и там остались.

Все обернулись к алтарю, изображение в Адском Оке сдвинулось, и судье наконец удалось разглядеть загадочное сооружение.

Это действительно был алтарь, высотой примерно в половину человеческого роста, сложенный из скреплённых глиной плоских камней и с восемью искусно выполненными фигурками святых-даосов по краям и углам. Сверху на алтаре были начертаны удивительные письмена и знаки.

— Ну а дальше что? — Тунлин был явно заинтригован.

— А дальше святой Лань позвал всю семью Бао: и обеих жён высокоуважаемого сянъигуна, и сестру его, и дочь, и обоих сыновей, и даже тётку, что приехала в гости три месяца назад, — так вот, собрал он их всех, заставил трижды обойти вокруг алтаря и стал читать заклинание. Только очень уж долго читал, всем надоело — даже ослу, и тут он ка-а-ак заорёт!

— Кто — даос?!

— Да нет, осёл! Как заорёт — а потом и говорит…

— Осёл?!

— Даос. Ослы не разговаривают. — Пань посмотрел на тунлина как на сумасшедшего, и тот не нашёлся, что возразить. — Так вот, тогда даос и говорит: «Теперь слушайте меня и делайте, что я скажу». Подошёл к ослу и открывает пасть широко-широко…

— Лань Даосин?

— Осёл! — Похоже, Пань имел в виду тунлина. — А клыки у него оказались…

— У осла — клыки?!

— Ну не у даоса же! Прямо как у тигра! После даос ка-ак крикнет — и вся семья судьи Бао попрыгала к нему в пасть!

— К даосу?! — выдохнул тунлин, живо вообразив этот акт людоедства.

— К ослу! Прыгнули — и пропали. Все.

— Ну? — выдохнул тунлин.

— Что — ну? — не понял на этот раз слуга.

— Дальше что? Куда они подевались?

— Семья Бао?

— Нет! Даос и осёл!

— Святой Лань сел в свой чайник и улетел!

— А осёл? Тоже улетел? В чайнике?

— Нет, ослы в чайниках не летают. Он просто ушёл. Пешком.

Некоторое время тунлин молчал, переваривая услышанное. Потом хмуро покосился на слугу, явно заподозрив этого честнейшего человека во лжи, и решительно направился к алтарю.

— Не ходите, господин тунлин, не надо! — в один голос заорали все три стражника, пытаясь уберечь упрямого командира от неминуемой беды; но было поздно.

Бравый тунлин приблизился к даосско-ослиному сооружению — и вдруг с воплем отлетел назад, растянувшись на земле. Солдаты бросились спасать начальника, расстегнули на нём одежду; и судья Бао увидел красный отпечаток ослиного копыта, отчётливо проступавший на груди незадачливого вояки.

Тунлин был жив. Его быстро привели в чувство, после чего он немедленно распорядился дать слуге десять плетей (служанки благоразумно попрятались); когда же приказание было выполнено, тунлин удалился в сопровождении солдат.

Теперь судья Бао был спокоен за свою семью — Лань Даосин и его замечательный осёл не дадут их в обиду!

«Ну что ж, а мне пора возобновить расследование, — подумал выездной следователь, наскоро проглядывая адские канцелярии в поисках уже изрядно надоевших ему рук. — Арест, тюрьма, допросы — это всё ладно, а следствие надо довести до конца! И так сколько времени потеряно!»

И судья Бао приступил к работе.

Лично побеседовать с душами Восьмой Тётушки и торговца Фана выездному следователю не удалось: оба успели уйти на следующий круг перерождения. Досадуя на собственную нерасторопность, судья запросил свитки обоих и углубился в изучение.