Мессия очищает диск

— Это те несчастные, кто делил с тобой твоё тело последний месяц, — бросил маг на ходу. — «Безумие Будды»… Как же! Если бы и впрямь было так, то все они были бы твоими собственными перерождениями, то есть разными жизнями одной и той же личности, и сейчас ты бы слился с ними и был един! А это — души совершенно других людей, случайно оказавшиеся в твоём теле. Слишком много жителей в одном доме, да ещё таких склочных и неуживчивых — к чему дивиться, что дом не выдержал, рухнул и все оказались здесь?!

Пока даос говорил, все спутники судьи и мага внимательно слушали его, стараясь не пропустить ни слова. Даже женщины угомонились и перестали ругаться, что ещё мгновение назад казалось невозможным. И после того как Железная Шапка умолк, они ещё некоторое время продолжали путь в молчании, чему судья был весьма рад.

А потом перед ними внезапно открылась огромная присутственная зала, и времени на пустую болтовню не осталось. Вот тут-то судья Бао и понял, что наконец для них начались настоящие опасности, о которых совсем недавно говорил его друг Лань.

Они прибыли в Тёмный Приказ.

3

С первого взгляда адская канцелярия Фэньду не слишком отличалась от любой из канцелярий Нинго, в том числе и от судейского приказа, в котором не первый год служил достойный сянъигун. Столы, чернильницы с тушью, кипы бумаг с печатями и водяными знаками или без оных, полки с бесчисленными свитками, шуршание кисточек по бумаге, шуршание передаваемых документов, бирки на арест или дознание, спорящие между собой чиновники, опасливо жмущиеся в углу просители…

Только сейчас в роли просителей выступали они с Ланем и целой толпой душ, вывалившихся из расшестерившегося Чжуна, а в роли чиновников — соответственно…

Судья Бао и сам не первый год являлся чиновником, причём довольно высокого ранга. А посему был прекрасно осведомлён, как его коллеги зачастую обходятся с просителями, вынимая из них всю душу скрупулёзным занудством и следованием букве закона; здешние же чиновники, похоже, могли вынуть душу в буквальном смысле, причём не прибегая к особым крючкотворским ухищрениям.

И впрямь:

Там у князей по девяти рогов,
Острее их рога всего на свете,
Их спины толсты, пальцы их в крови,
И за людьми они гоняться любят —
Трехглазые, с тигриной головой,
И тело их с быком могучим схоже.

Ближе всех, за невысоким потёртым столом, украшенным по краю затейливой, но довольно-таки бестолковой резьбой, восседал черномазый чёрт племени лоча. Похож он был на здоровущего медведя, если бы не многочисленные рога и шипы, в изобилии торчавшие из его косматой головы в самых неожиданных местах. Чем-то эти украшения напоминали резьбу на столе. У чёрта-лоча было четыре глаза (видимо, на зависть безвременно сгинувшему привратнику): красный, жёлтый, зелёный и мутный — всеми этими четырьмя глазами он сейчас как раз уставился на непрошеных гостей.

Впрочем, несмотря на жуткий вид, выражение на шипасто-рогато-клыкастой морде чёрта читалось однозначно: «Ну вот, ещё какие-то припёрлись, и как раз перед самым обедом! Клянусь Владыкой Янь-ваном, до чего же вы мне все надоели!»

За соседним столом, по правую руку от чёрта-лоча, восседала совершенно невообразимая даже с перепою тварь, отдалённо похожая на шестилапую рыбу-переростка. Красивый серебристый цвет чешуи чиновной рыбы удивительно не гармонировал с рассыпанными по всему телу подслеповато-слезящимися глазками.

Все глазки на этот раз были одинаковы — неприятного грязно-бурого оттенка, с сильно насурьмлёнными ресницами.

Разнообразие рыбой не поощрялось.

Позади виднелось ещё много всякого, а за самым дальним, самым огромным столом с инкрустациями из благородной яшмы и перламутра восседал, по-видимому, начальник этой канцелярии: благообразного вида демон с седой тигриной головой, в семиугольной шапке с твёрдыми полями. Адский булан[36] неторопливо перебирал лапой с покрытыми киноварью когтями лежавшие перед ним бумаги, время от времени макал тонкую барсучью кисточку в проломленный череп с тушью и выводил очередную резолюцию на документе, который, с его точки зрения, заслуживал внимания.

В позе, движениях и выражении скучающей тигриной морды демона-начальника было что-то настолько знакомое, что судья Бао всмотрелся повнимательнее.

И в следующее мгновение невольно улыбнулся: подобный вид иногда любил напускать на себя перед посетителями он сам, судья Бао из города Нинго, выездной следователь по прозвищу Драконова Печать!

— Назовите свои имена, включая молочные, дарованные, прозвища и клички; также из какой вы семьи, где жили, когда и какой смертью умерли, — скучным голосом проскрипела Серебряная Рыбка, явно в многотысячный раз повторяя заученную фразу. — Говорите внятно и по очереди, начиная с…

Тут рыба посмотрела на вновь прибывших всеми своими глазами, моргнула сотней век и на некоторое время умолкла, не в силах решить, с кого лучше начать.