Мессия

С одной стороны – поделом, а с другой, этот «сын Божий» горя уже хлебнул и второй раз точно не сунется, а его преемник обязательно придёт брать реванш. Причём, если Манко Капак привёл с собой только гвардию, если можно так выразиться, то в следующий раз придёт армия, а она в дюжину раз многочисленнее, то есть тысяч двадцать пять – тридцать. Отбиться можно, конечно, и от такой толпы, но только за стенами крепостей, а это значит, что колонию разорят, а ведь уже началось строительство верфи Саксонскими бунтовщиками. Помимо материальных потерь будут и моральные. Сейчас местные аборигены полностью лояльны. Белых они не просто уважают, можно сказать преклоняются, а что будет, когда горцы их ограбят и немало поубивают, пока белые отсиживаются за стенами своих крепостей? Правильно, хорошего мало. К тому-же, граф Роджер Каррагер отсиживаться не будет, он точно предпочтёт смерть позору.

Вот ведь, не было печали, теперь придётся этого Манко Капака выручать. О поражении в горах уже знают, за выкупом послали, регент отпустил троих пленников, теперь скрыть это невозможно, а значит нужно представить всё, как обстоятельства непреодолимые, вроде землетрясения, или цунами. Хорошо хоть, что «сын Божий» язык местных аборигенов понимал, часть его подданных[91] говорила именно на нём, поэтому общаться, с помощью Роджера Каррагера, было вполне возможно. На уровне: «моя твоей хотеть помогать», но и этого достаточно, когда обе стороны стремятся достичь общей цели.

Опереться «сыну Солнца и Луны» было на кого. Опозоренная гвардия в общество вернуться уже не могла, их не примут обратно даже собственные семьи, поэтому рассчитывать они теперь могли только на Манко Капака и друг на друга. Изгои, обречённые, в лучшем случае, на быструю смерть – это идеальный контингент для организации банды, которая зачистит непримиримую элиту. Их нужно было только обеспечить инструментом зачистки.

Удивительно, но ни луков, ни арбалетов, ни даже пращей горцы не использовали, хотя никакого божественного запрета на это не было. Просто считалось, что войны ведутся для проявления доблести и получения славы, а какая может быть доблесть в убийстве на расстоянии, тем более, из засады? Не использовали, хотя и знали, что это такое. В состав армии привлекались охотники из сельвы, со слабенькими луками, но они считались вспомогательными частями, презренными дикарями, главная задача которых состояла не в поражении живой силы противника, а в обеспечении войска припасами на марше.

Опозоренную гвардию долго убеждать, что на войне – главное победа, а не способ её достижения, теперь не придётся. Горечь поражения они уже хлебнули полной чашей и успели понять, что на войне победитель получает всё – власть, добычу, славу, а побеждённым, какими бы они доблестными не были, достаётся только смерть, или позор. Возьмут они в руки арбалеты, нет у них другого выхода, осталось только вооружить их старьём времён создания первых легионов в Святой земле, изготовленным ещё в Венеции, и научить воевать строем. Шесть сотен воинов – это полноценная когорта. Учитывая, что основные силы армии находятся где-то далеко на юге, да и не факт, что они кому-то подчиняться, пока жив сам Манко Капак, ситуация выглядела далеко не безнадёжной. Скорее, такой она была для противников «сына Божьего», которые рассчитывают, что проигравшие вернутся в столицу со склонёнными головами, умоляя даровать им быструю смерть.

Прибытие делегации с выкупом за вождя, ожидалось примерно в конце августа – начале сентября, времени на боевое слаживание подразделения оставалось совсем немного, поэтому Ле Брюн распорядился снять их с работ, вооружить и начать обучать. Саксонцы всё достроят, времени хватит. В Антарктиду, адмирал планировал отправиться в ноябре, следовательно, в порт «Манко Капак», сможет прибыть только в марте следующего года, то есть, восемь месяцев все бунтовщики будут искупать свою вину на Панамских стройках, срок немалый, успеть можно многое.