Мессия

Движение вокруг западной Африки действительно было вдвое интенсивнее, чем вдоль восточного. Многие суда имели пунктом назначения даже Мапуто, предпочитая огибать континент, но не платить за проход Суэцким каналом. Понятно, что содержать в порядке канал «Фараонов» дорого, но неужели настолько? Скоро купцы со своих шебекк пересядут на клипперы и винджаммеры, а они это обязательно сделают, тогда кому нужен будет этот канал? Тарифную политику со Святым престолом нужно будет обсудить, на одних только индийских купцах Суэц не выживет.

Не выживет, ведь Аравия теперь закупала продовольствие в Месопотамии и Эфиопии, совсем отказавшись от египетского. Ладно, этот вопрос тоже не горящий. В конце концов, этот вояж и был затеян ради выявления таких вопросов, а значит его нужно продолжать, поэтому из Дакара круиз-эскадра Ричарда взяла курс норд-вест-вест, направлением на Нью Йорк.

Король Запада, Роберт I Бомон, не стал собирать войско. В Рим он прибыл двенадцатого октября 1201 года, а уже шестнадцатого выступил на север в направлении Венеции, прихватив с собой только три когорты[30] преторианцев, предложив поучаствовать в кампании всем желающим, кто успеет присоединиться к нему по дороге. Желающих послужить под флагом одного из самых знаменитых крестоносцев было гораздо больше, чем требовалось для усмирения Саксонии, поэтому уже в Штирии[31] пришлось объявить, что войско укомплектовано и больше добровольцы не нужны. Отказать пришлось даже королю Генриху Вельфу, причём в довольно жёсткой форме.

Причин такого ажиотажа было две. Первая – личность командующего, его авторитет и репутация, вторая – участие в кампании трёх из пяти когорт преторианцев. Новые преторианцы были совсем не похожи на своих предтеч времён позднего первого Принципата, когда эта служба стала синекурой для отпрысков богатых и влиятельных семей, и больше занималась дворцовыми переворотами и политическими интригами, чем охраной законного порядка. Все новые преторианцы вышли с самых низов, из обычных легионеров, заслуживших своими подвигами знак отличия Ордена Героев на колодке. После окончания Третьего крестового похода, всех их, за счёт Принципата, ввели во всадническое сословие, с соответствующей долей в доходах от монополий. Таких героев, за семь лет участия легионов в войне, набралось четыре с половиной тысячи, из которых три выразили желание служить дальше в преторианской гвардии. Они действительно были лучшими из лучших, это был настоящий клан, который владел в Риме двумя ресторанами только для своих. Даже сенатор не мог прийти туда сам по себе, только по приглашению кого-то из преторианцев. Своим для них считался только Ричард, который и придумал для ресторанов названия – «Северный кабак» и «Южный кабак». Оба кабака Принцепс посещал регулярно и с удовольствием, общество этих головорезов ему нравилось гораздо больше, чем благородное собрание наследников различных феодов, собравшихся в Риме в поисках приключений, и не знавших, чем на самом деле пахнет поле боя, даже после победы. Конечно, и вооружали преторианцев новейшими образцами оружия, однако Роберт де Бомон приказал им перевооружиться. Оставить огнестрел, надеть старые добрые доспехи дамасской стали, а в руки взять алебарды и арбалеты.

Нет, как уполномоченный сенатом диктатор Саксонии, Сир Роберт де Бомон имел право применять любое оружие, для наведения законного порядка, но приказал вооружиться тем, что дозволено применять всем феодалам в междоусобицах, которых, кстати, давненько уже не случалось. За прошедший год, даже воюющие королевства Леона[32] и Наварры-Арагона[33] не устроили ни одного масштабного сражения, теперь большинство споров решалось в поединках, называемых дуэлями. Вот тут да, резали друг друга с большим энтузиазмом, Ицхак Левит даже предлагал сделать дуэли публичными, заранее отрекламированными, на арене Колизея, чтобы собирать со зрителей деньги, но понимания не нашёл. Слишком уж это было вызывающе похоже на языческие гладиаторские бои. Так что юноши пылкие с сердцем горячим резали пока друг друга без малейшей пользы для Принципата.

Хотя, как эту пользу измерить? Благородное сословие, по-прежнему, с детства училось владеть оружием и презирать смерть, а значит, в случае нужды, из них получатся хорошие воины. Меньше, чем если бы не было дуэлей, но лучше, намного лучше.