Замечательный австрийский романист Роберт Музиль описывает наш век как время, характеризующееся «релятивизмом перспективы, граничащей с эпистемологической паникой». Эта фраза чрезвычайно точна. Запад действительно живет в состоянии постоянной паники, обусловленной познанием и смыслом — этими двумя основными принципами, которыми занимается особое ответвление философии — эпистемология. За шумным фасадом эпохи чарльстона и беззаботных распутниц брезжило чувство всеобщего отчаяния, откровенный страх перед потерей смысла бытия, ненадежностью любой науки, невозможностью с полной определенностью выразить словами,
12
СУРРОГАТЫ ВЕРЫ:
СОВЕТСКАЯ РОССИЯ И НАЦИСТСКАЯ ГЕРМАНИЯ
Именно это чувство неопределенности перспектив и глубокого отчаяния более всего способствует пробуждению религиозных настроений. В таком вакууме наиболее эффективно противостоять этим вызовам может религия, предлагающая людям новое чувство осмысленности и целостности жизни. Эпоха после Первой мировой войны буквально взывала к истолкователям смысла бытия. Люди отчаянно жаждали понять, «ради чего все это» и «что все это означает». Однако традиционная иерархическая религия даже не предприняла серьезных попыток ни противостать этой проблеме, ни ответить на потребности времени. Она по-прежнему продолжала делать вид, будто ничего не произошло, и стремилась действовать точно так же, как и за много веков до этого, выступая в роли общественного, политического и культурного института, а отнюдь не интерпретатора, способного вскрыть новый смысл происходящего. Таким образом, к середине 1920-х гг. старая иерархическая религия была в значительной мере скомпрометирована и стала восприниматься как сила, неадекватная для заполнения пустоты, возникшей в общественной жизни Запада.
В результате неспособности традиционных религий предложить эффективное решение кризиса смысла жизни, общество, что вполне понятно и объяснимо, занялось поисками новых истин. В результате возникли два новых принципа, претендующих на статус всеобъемлющей религии. По сути дела, эти учения в 1930-е годы действительно стали религиями или, по меньшей мере, суррогатами религий.
Первой из двух новых эрзац-религий был социализм, в конкретной форме марксизма-ленинизма, воплощением которого стали Советский Союз и коммунистическая партия. Марксистское учение возникло за три четверти века до этого, а социализм — еще раньше. Но по горячим следам русской революции марксизм быстро обрел статус веры, и на Западе его активно поддерживали интеллектуалы и идеалисты, ибо он отвечал на их запросы. Именно поэтому многие из них в Испании шли на смерть за марксизм. Что же касается Англии, то там многие марксисты стали шпионами.
Учение марксизма-ленинизма официально отвергает все религии. Тем не менее между марксизмом-ленинизмом и традиционными иерархическими религиями существуют и формальные, и функциональные параллели, которые давно общепризнаны и слишком очевидны, чтобы обсуждать их здесь более подробно. В то же время не все и не в полной мере сознают,